Сиреневые глаза на секунду вспыхнули непонятной злостью, отразив зеленые искры, посыпавшиеся из ладони, но сжатый кулак скрыл сияние внутри себя.

– Мы не будем держать тебя, если ты желаешь уйти, - попыталась успокоить девушку Лелиана. – Но и здесь есть трудности. Некоторые верят, что ты избранная, но многие считают преступницей.

– Инквизиция сможет защитить тебя, только если ты будешь с нами, - добавил Каллен.

– Твоя жизнь не станет проще, если ты останешься, - Искательница понимающе кивнула, - но не притворяйся, будто случившееся тебя нисколько не изменило.

– Как минимум, тебе больше не стоит задумываться о подходящем ночнике, чтобы читать перед сном, - пробормотал Варрик негромко.

Рейвен улыбнулась, в который раз кидая благодарный взгляд на гнома, вызвав у того довольную улыбку.

– Помоги нам исправить всё это, пока ещё не слишком поздно, - рука Кассандры приглашающе повисла в воздухе, но лишь на секунду.

Вздохнув, Вестница все же поднялась из кресла, пожав предложенную ладонь.

– Я не могу гарантировать спасение мира, но я могу попытаться помочь.

– Нам понадобиться вся помощь, которую мы можем достать, - согласилась Жозефина.

– Мы ещё не готовы, - Лелиана задумчиво сощурила глаза, оглядываясь на подробную карту, разложенную на столе. – У нас нет предводителя, нет людей, нет поддержки Церкви.

– И выбора у нас нет, - Кассандра опустила руку, оглядываясь на остальных. – Нужно действовать сейчас. Иначе будет поздно.

========== Глава 4 ==========

Как моя размеренная жизнь превратилась в войну? Когда я успела сменить джинсы на кольчугу и привыкнуть просыпаться под толстыми шкурами на жесткой деревянной койке? Все случилось так быстро, что я едва успела заметить, как все произошло.

Кассандра объявила о создании Инквизиции всего пару недель назад, хотя указ о её создании и набор агентов начался задолго до моего появления в этом мире. И так много всего случилось, в чем я должна была разобраться…

Первые несколько дней после пробуждения, я старалась не попадаться никому на глаза, не привлекать лишний раз внимания к «Вестнице Андрасте», прячась либо в своей комнате, либо на окраине деревни. Отходить от заснеженных домиков было чревато, можно было наткнуться на медведя, или, что более вероятно, заблудиться в трех соснах, и тогда их несравненная «избранная» стала бы всемирным достоянием в виде бесполезного кусочка льда. Кассандра здорово взбесилась бы, но умирать только ради этого казалось мне расточительным. Пока что.

Это не могло продолжаться долго. Даже с набором отрывочных воспоминаний о Тедасе, я лишь крайне смутно представляла происходящее, поэтому в скором времени мне понадобилась помощь. И я начала ходить бледной тенью за моими малочисленными знакомыми, постепенно смелея и начиная задавать каверзные вопросы.

– Варрик… - гном большую часть своего времени проводил в лагере у костра, треплясь о жизни с солдатами и местными жителями, и рассказывая самые захватывающие истории, которые я когда-либо слышала. – Так ты был в Киркволле, когда началось Восстание, да?

Мои не слишком хитрые исследования по поводу местной гражданской войны внезапно привели к потрепанной книжке в одной из комнат Церкви, судя по дате, изданной совсем недавно, но уже зачитанной вдоль и поперек. «История о Защитнице» увлекла меня с первых строк, и уснула я только под утро, закончив чтение и совершенно забыв о таких мелочах как обед и сон.

– О, я смотрю, ты тоже прониклась моим самым популярным творением? – гном даже оторвался от полировки своего любимого арбалета, нежно прозванного Бьянкой, удостоив меня добродушно-снисходительного взгляда.

– И не говори, - усмехнулась я, присаживаясь рядом на скамью, – закончила только на рассвете, - прищурившись, я смерила знакомого подозрительным взглядом. – И насколько же можно верить этому чудесному произведению? Сомневаюсь, что Защитница дала тебе добро на разглашение её личной жизни.

– Я могу сказать, что миледи Хоук благословила меня писать любые возможные изложения её жизни, какие мне будут угодны, но верить этому или нет – твое личное дело, - по насмешливым глазам невозможно было понять, когда Тетрас шутил, а когда нет. – Могу только признаться, что она частенько возмущалась, что в моих историях её поступки выглядели частенько не слишком… разумными.

Я понимающе хмыкнула, задумчиво перелистывая ветхие страницы. История была написана искусно и со вкусом, но почему-то она казалась мне странно знакомой… Где я могла слышать что-то подобное?

– Ну, её трудно назвать разумной женщиной, учитывая её влюбленность в этого отступника, Андерса, - вздохнув, я попыталась представить незнакомку, о которой узнала столь много. – Я имею ввиду… это такое клише, плохой парень с тараканами в голове, которого она пыталась изменить. Он же все равно взорвал Церковь.