— Трус! — едва не плача от бессилия и ярости заорал эльдар, колотя кулаком по нависающей над выходом каменной плите. — Жалкий трус!! Сражайся со мной как воин!!!

Так его наверху и послушали, но внимание на слова обратили. В дырке появилась окровавленная физиономия, наполовину чёрная в свете горящих с той стороны факелов, но, тем не менее, узнаваемая. Массивная челюсть, горбатый нос, запоминающаяся усмешка, открывающая пару заметных клыков…

— Ах ты… ублюдок! — возмущению узнавшего Дарика Феранора, казалось, не было предела.

Физиономия исчезла, а верёвка в руках Феранора, сначала натянулась, а потом вдруг резко ослабла, с треском обрываясь и роняя лорда Мистериорна на твёрдый пол.

* * * *

«Отродье Катмэ… — капитан потёр ушибленное седалищное место, — как больно!»

Но найдя в себе силы, смахнул выступившие на глазах слёзы и поднялся на ноги. Щель, служившая выходом из подземелья, недоступно маячила на высоте двух человеческих ростов. В одиночку Феранору до неё было ни за что не дотянуться, но эльдар всё равно высказал туда всё, что думал о беглеце и его родословной ведомой от хромого орка и шелудивой козы. Сверху никто не откликнулся — враг ушёл, сделав своё подлое дело. Оставалась весьма слабая надежда, что его остановят дозорные, если они ещё живы. Ведь прошёл же этот мерзавец как-то мимо них?

Быстрый топот и лязг оружия, сообщили Феранору, что по лестнице поднимается кто-то ещё. Чуть погодя, впереди забрезжил огонёк факела, в неверном трепещущем свете которого, капитан разглядел атраванский шлем и поднятую медную маску бегущего. Эльдар был очень зол и любой «белый страж» немедленно отхватил бы от него по первое число — деликатничать с бывшими союзниками ан-лорд Мистериорн не собирался, но к счастью для человека эльф успел разглядеть его физиономию, узнав в нём Митрасира. Сплюнув скрипящий на зубах песок, Феранор, демонстративно вложил меч в ножны, дожидаясь шахского племянника стоя на верхней ступеньке лестницы.

— Он ушёл. — Свирепым голосом сообщил поднявшемуся атраванцу капитан. — Обрезал верёвку и сбежал!

— Мы же оставили воинов на посту… — встревожился Митр. — Они ничего не знают о бунте и не ожидают от него нападения! Он может перебить их и забрать лошадей!

— Ну, за своего они его вряд ли примут… — утешил его Феранор, разглядывая недоступную дырку выхода. Митр тряхнул головой, не улавливая смысла — пришлось объяснять ему всё прямым текстом. — Это твой приблудный орк, которого ты подобрал в пустыне и милостиво оставил в нашем караване. Я узнал его мерзкую рожу!

Эта новость стала для Митрасира настоящим открытием. Можно было наблюдать, как на его лице меняются эмоции от немого удивления, до такого же бессловесного возмущения и холодной злости, когда все слова излишни, а есть только желание найти, и покарать предателя.

— Бальфур где?

— Твой молодой воин? — переспросил агыз, — внизу, с пленником.

— Идём за ним. Будем отсюда выбираться.

Но прежде чем они успели уйти, лаз выхода озарило холодное бело сияние, залетевшего к ним шарика светлячка. Сгусток света на мгновение завис в воздухе, после чего стрелой полетел в глубину подземелья, быстро скрывшись в его густой темноте. Капитан и агыз узнали условленный сигнал тревоги, который должны были подать оставленные на постах воины. Вопрос был в том, что заставило их его подать? Наткнулся ли на них предатель-полукровка, или же в акведук забрался кто-то ещё? Не сговариваясь, командиры ускорили шаг, рискуя поскользнуться на скользких ступеньках и ускоренно слететь с лестницы, ломая себе по пути все кости.

Бальфур обнаружился, на сделанной сшенн-тантом развилке, живой и здоровый, сидя на камушке, грустно уронив руки на колени и повесив голову. Подле него, дико вращая глазами, лежал связанный по рукам и ногам атраванец с кляпом во рту. На месте «дракона» Феранор бы бросил этого варвара в Сокровищнице, на растерзание линугам, если они вздумают вернуться, но сейчас он пленнику даже обрадовался. Кипевший в Фераноре гнев настоятельно требовал выхода, хоть на ком-то и гнусный бунтовщик мог прекрасно сгодиться на эту роль. Он уже представлял как снесёт мятежнику голову, но всё испортил Бальфур! Услышав приближающиеся к нему шаги, эльф поднял голову и, бросив на капитана полный усталости взгляд, выдал фразу, напрочь сбившую весь мстительный настрой Феранора.

— Мы глупцы, милорд! — и, не дожидаясь наводящего вопроса от ан-лорда, тут же поспешно объяснил, — помните слова, выбитые на входной двери? Они ведь предупреждали, что тому в ком нет эльфийской крови — вход заказан. Мы должны были сказать людям, о ждущей их там опасности. Должны были, но не сказали…

Бальфур бы ещё продолжал говорить, по-своему простодушию выкладывая всё при Митрасире, который тоже понимает эльфийский язык, если бы Феранор благоразумно не прикрыл бы ему рот ладонью.

— Люди первыми сумели туда попасть! — напомнил ему капитан, косясь при этом на Митрасира, как на главного виновника. — Мы пришли туда уже после них…

— Но…

— Никаких «но»! Давай не будем выяснять, кто больше виноват, Бальфур? Прошлого не исправить.

— О чём вы, двое, говорите? — задал Митр вопрос на родном языке Феранора, подозрительно переводя взгляд с одного эльдара на другого.

— Э-э-э… — Озадачился капитан, пытаясь подобрать правильные слова для объяснения, ибо Бальфуру он такое щекотливое дело не доверял. При этом вид у него сделался как у мальчишки, пойманного с поличным в чужом саду. — Это сложно объяснить, Митрасир. Магия она… всегда э-э-э… подлая она штука, в общем.