Колодец был вырублен в скале, на которой покоился храм. Нащупывая выступы на стенах, Рамар принялся осторожно подниматься наверх. Колодец был глубок, а скальные выступы очень незначительны, но человека, которому лишь могучий бог не позволил достичь неприступной вершины Маграхира, это нисколько не смущало. Он потратил немало времени и порядком утомился, но все-таки добрался до самого верха. Руки и ноги странника дрожали от напряжения, когда он, наконец, уперся головой в деревянные перекладины решетки, закрывавшей колодец. Уцепившись одной рукой за брус, другой он принялся распутывать веревочные узлы, помогая себе зубами. В конце концов ему удалось расширить ячейку решетки и выбраться на поверхность.

Рубиец и в самом деле потратил много времени на то, чтобы выбраться из колодца – сквозь широкую арку входа в храм уже пробивался слабый свет утра. Отдышавшись, Рамар сдвинул решетку в сторону, затем связал вместе все веревки и бросил конец вниз.

– Кварумба! – позвал он. – Хватайся за веревку, я вытяну тебя наверх.

Когда младший жрец выбрался из колодца, Рамар окинул взглядом храм.

– Так это и есть ваш бог? – спросил он, указывая на огромного каменного идола, перед которым горел масляный светильник.

Кварумба молча кивнул. Его опять охватила смесь благоговейного трепета и священного ужаса и он был не в силах говорить.

– Не трясись, – сказал северянин. – Это всего лишь статуя.

Младший жрец покачал головой и прошептал:

– Ты не прав, чужеземец. Это не просто статуя. Старики рассказывают страшные легенды о Куоне.

– Например? – спросил Рамар.

– Говорят, что в древние времена, он был живым, а это место было мертвым. Куона убивал все живое. Но однажды предок Лубары своими жуткими заклинаниями заставил его окаменеть. Куона сел на эту скалу и застыл. Потом вокруг него был построен храм.

– Так значит, он все-таки мертв, – сделал вывод странник. – Чего же вы все так трепещете перед ним?

– Нет, он не мертв, – снова возразил Кварумба. – Жив его дух. Он один из богов Смерти и всегда наблюдает за нами из своего мира. В его власти наслать на нас голод, мор, болезни. Он может не давать женщинам приплода. А иногда в наказание за грехи он посылает в наш мир из своего царства смерти и ужаса тени давно павших воинов, которых невозможно убить, или тшанрий, страшных свирепых тварей. Только молитвы и заклинания Лубары да обильные жертвоприношения ограждают нас от ярости Куоны. Но если Лубара захочет, он откроет Куоне врата в наш мир и каменная статуя оживет, это в его власти.

– А смог бы ты помешать Лубаре в этом, если придется? – поинтересовался Рамар.

Кварумба покачал головой.

– Почему? Ведь ты тоже жрец этого божка.

– Лубара владеет очень древними заклинаниями, эти знания достались ему от предков. Хотя…

Младший жрец задумался.

– Что? – спросил Рамар.

– Здесь в тайнике хранятся золотые таблицы, где записаны многие заклинания.

– Давай их сюда, – решительно сказал Рамар.

– Не будет ли это святотатством? – усомнился Кварумба.

– Не будет, – заверил его рубиец. – Ты ведь тоже жрец и, несомненно, также имеешь право изучать эти таблицы. Давай, открывай свой тайник.

В этот момент внимание северянина привлек странный шум. Он подошел к выходу и осторожно выглянул наружу. Кварумба последовал за ним.

У подножия скалистого холма, на котором возвышалась круглая пирамида храма, разгоралась битва. На город зоанцев кто-то напал. Над дворцом правителя взвилось пламя, заполыхали несколько десятков хижин. Зоанцы явно не ожидали нападения, но быстро опомнились. Новый вождь сам собирался в поход, поэтому в городе было много воинов и скоро зоанцы остановили натиск нападавших.

– Неужели Зондага все-таки привел своих воинов, – пробормотал Рамар.

– Да, это дукрийцы, – подтвердил Кварумба.

– Ладно, забирай свои таблицы и пойдем отсюда.

– Их нельзя выносить из храма! – воскликнул Кварумба. – На меня падет гнев Куоны.

– Поторопись, жрец, иначе на тебя падет мой гнев.

Кварумба вздохнул и направился к дальней стене храма. Сдвинув в сторону камень, он извлек на свет несколько золотых пластин. Младший жрец снова тяжело вздохнул и, сунув таблицы за пазуху, поспешил вслед за Рамаром, уже выходившим из храма.

Чернокожие бились насмерть с жестокостью, достойной мрачного бога зоанцев. Бронзовые топоры раскалывали черепа, трещали щиты и копья, уже десятки трупов лежали меж пылающих хижин.

Дукрийских воинов возглавлял сам старый Зондага. Потрясая боевым топором, он орал во всю глотку:

– Где ваш трусливый вождь, собаки?! Где Гувара, этот сын шакала?! Где ваш мерзкий жрец Лубара?! Я снесу им головы!

– Попробуй сохранить свою! – раздался ответный рев.

Показался Гувара с оружием в руках. Два вождя ударили щит в щит, зазвенели топоры. Глядя на своих предводителей, зоанцы и дукрийцы с воинственными криками еще яростней набросились друг на друга. Бой закипел с новой силой.