Эрдзивил, задержав татарских послов, собирает войско. А сам в это время потихоньку считал и собирал русские войска (суля им прежние вольности, если окажут столь необходимую [помощь] против презренных татар), а также послал к брату Выкинту, князю Жмудскому, и Живибунду, князю Литовскому, моля о срочной соседской помощи ради взаимной братской любви. А когда к нему со всех сторон собралось уже немалое русское войско, пылавшее жаждой свободы, и прибыла помощь из Литвы и Жмуди, он сразу же тем послам в дани отказал.

Пара стрел вместо дани. А царю Кайдану вместо золотых сокровищ послал пару стрел и, отправив их, сам за ними двинулся к Мозырю над Припятью. Там он получил известие, что царь Кайдан с ордой [находится] на той стороне, и для воевания и разорения русских земель должен переправиться через Днепр. И когда послы передали царю дерзкий ответ Эрдзивила и его подарок, пару стрел, Кайдан, разгневавшись на эту выходку своего данника (как он считал), сразу переправил войско Заволжской орды через Днепр.

Татары воюют Мозырьскую Русь. Прибыв под Мозырь и распустив загоны для разорения русских земель, сам [царь] расположился лагерем над Днепром в устье Припяти (Perepiecy) 159. А Эрдзивил с Русью, Новогрудчанами, Слонимчанами, Пинчанами и с присланным жмудским и литовским войском, незаметно подобравшись лесными пущами, на рассвете со страшным криком ударил на татарский лагерь, во главе которого находился сам царь.

Битва Эрдзивила с царем Кайданом. Татары, прирожденные удальцы, тоже мужественно оборонялись, защищая персону царя. Однако, беспечные и неподготовленные, они были сломлены подготовившимися к бою литовцами и руссаками, для которых речь шла о возвращении утраченной свободы, и там и сям разбежались в разные стороны по лесам, болотам и старицам (starzynach), да и на поле их полегло великое множество.

Поражение татарского царя Кайдана. Сам царь с малой дружиной едва убежал, иные в Днепре и в Припяти потонули, а других, [воевавших] в загонах, после утраты головы руссаки легко погромили, [отбив] всю добычу и освободив пленников. И воротились в Новогрудок с князем своим Эрдзивилом, который с литовцами одержал первую победу над татарами 160.

Эрдзивил умер. Его сын Мингайло. Вскоре после этого, уже в преклонных летах и покрытый славой, [Эрдзивил] умер в Новогрудке, а наследником в тех землях, которыми счастье наделило его в русских княжествах, оставил после себя сына Мингайла.

Умер Выкинт Монтвилович. Незадолго до этого умер князь жмудский и куршский Выкинт Монтвилович, родной брат Эрдзивила, однако некоторые летописцы свидетельствуют, что он был убит на русской войне, а княжение по порядку наследования (przyszlo sluszniem przyrodzonym spadkiem) перешло к его брату Эрдзивилу, русскому князю Новогрудскому. А так как после той победы, одержанной над татарами, тот должен был отдать долг смерти, чего требовало его тело, то княжение Жмудское перешло тогда к литовскому князю Живибунду Дорспрунговичу герба Китавраса или Гипоцентавруса, зятю Кернуса по Пояте. Так княжество Жмудское и Литовское от герба Колюмнов по мужской линии (po mieczu) перешло к Китаврасам, хотя по женской линии (po kadzieli), то есть по [линии] Пояты Кернусовны, Колюмны при Китаврасе сохранялись вплоть до сыновей Ромунта: Наримунта, Довмонта, Гедруса, Гольши и Тройдена. И до сих пор Колюмны, начиная от Палемона, следуют по мужской линии с неразрывной генеалогией у всех литовских князей (а от них идут и русские князья 161) вплоть до Витеня или Виценя из Эйраголы и вплоть до последнего поколения Ягеллонов, как каждый может видеть в нашей Таблице или зеркале (zwierciedle) Хроники 162.

Глава двенадцатая

Мингайло Эрдзивилович, князь литовский и русский, в Новогрудке второй, а в Полоцке первый

По смерти Эрдзивиловой на княжение Новогрудское и Подляшское вступил его сын Мингайло. По праву отчича он владел также Брестом и всеми русскими краями от Вилии вплоть до истоков Немана, который начинается в пяти милях от Копыля. Неман начинается в пяти милях от Копыля, недалеко от Песков, местечка их милостей князей Слуцких. Я и сам бывал в этом месте.

Вольности древних полочан. А еще он соседствовал и имел общую границу с Полочанами, которые в то время сами у себя вольно правили и ничьего верховенства над собой не имели. Только тридцать старейших мужей из центра своей республики (Rzeczypospolitej) привлекались для [решения] текущих дел и суда как сенаторы. Вече или сеймики. Государство полоцких горожан. А чаще все собирались по зову большого колокола, который был подвешен в центре города, а там рядили о делах и потребностях своей республики и своих держав (ибо в то время полоцкие горожане сами владели русскими землями более чем на дюжину миль [вокруг] 163).

Псков и Новгород Великий в то время пользовались такими же вольностями, которых они добились из-за несговорчивости, несогласий, внутренних войн и взаимных убийств своих русских князей, когда один другого сгонял с престола и убивал, как это выше показано в русской истории. А татары, когда поразили половцев, побили немало и русских князей, а потом, прибыв с царем своим Батыем, полонили и оставшихся. Псковичи и новгородцы завладели (posiedli) княжествами своих князей. Из-за этого сильнейшие русские города, такие как Новгород Великий, Псков и Полоцк, без князей начали жить вольно и сами завладели княжествами своих князей, взяв за образец правления республику от славных греческих республик: Афин, Фив (Thebow), Спарты или Лакедемона и прочих, которые тоже не имели других поставленных над собой мужей, кроме тридцати судей эфоров для совета о делах республики. Ибо митрополитами, владыками и архимандритами в Полоцке, Новгороде и Пскове в то время были греки, которых туда обычно присылали патриархи Константинопольские или Царьградские, как о том пространнее свидетельствуют русские хроники. И эти самые греки принесли также и республиканские обычаи управления: Афинские, Фиванские и прочее.