Перво-наперво заглянул к начальству. Смирнова не было, и он отправился на свое рабочее место. Ларионов поднял голову от бумаг, с трудом понял, что пришел Казарян и, ни слова не сказав, продолжил свое увлекательное занятие: чтение бумажек.

— Санятка где? — спросил Роман.

— В Измайлове милиционера убили, — не отрываясь от бумаг, ответил Сергей.

Хевра брала ствол, брала грязно, подло и неумело. Постового милиционера ударили ножом сзади. Он, теряя сознание, успел вытащить пистолет и выстрелить, достав в плечо одного из бандитов. Они в ярости и страхе топтали его ногами, добивая. Потом побежали. Бежали в открытую, глупо и непрофессионально. Через три минуты милиция знала о происшедшем, через пятнадцать район был оцеплен, а через сорок Смирнов обложил кособокую с кривыми окнами избушку в Новогирееве.

Александр выбрал булыжник поприкладистее и, остерегаясь, запустил им в окно. Раздался звон разбитого стекла. Теперь они его могли слышать. Подойдя с непростреливаемой стороны поближе, он громко и отчетливо произнес:

— В связи с чрезвычайными обстоятельствами мне даны неограниченные полномочия. Я имею право не брать вас живьем. Со мной рядом товарищи и друзья убитого вами милиционера. Уйти отсюда вы сможете только двумя способами: в наручниках или в катафалке. Предлагаю сдаться. Предлагаю в первый и последний раз!

— Гад! Падло! Пес рваный! — завыли, завизжали, запричитали в избушке. И дважды выстрелили. Из двух стволов. Эти не сдадутся. Пьяные или намарафеченные. Смирнов, не торопясь, отошел к своим.

— Сколько их там точно? — спросил у капитана, руководившего оцеплением. — И стволов?

— Сейчас услышал два.

— Я тоже услышал. Еще могут быть?

— Черт его знает!

— Придется их брать, капитан. Я пойду, а вы отвлеките их. По окнам постреляйте, что ли. Все равно шум уже подняли.

Смирнов вытащил из-под мышки свой фронтовой парабеллум. Ладонь ощутила теплую привычную рукоятку. Пошел.

Капитан добросовестно отнесся к порученному делу. Методичный огонь по окнам не давал бандитам наблюдать за происходящим. Стоя с непростреливаемой стороны, Смирнов жестом подозвал троих милиционеров.

— Когда я пойду, вы сразу же начнете выламывать дверь. Перед дверью не стойте, дрыной какой-нибудь с боку. По-настоящему ее ломать будете после того, как услышите мои выстрелы в доме.

Трое согласно кивнули. Смирнов по-пластунски полз к избушке. Дополз до угла, двинулся дальше, к первому окну. Добрался до него и залег. Стрелки все поняли и перенесли огонь на второе окно. За углом внушительно затрещало: трое начали ломать дверь.

Прикрыв левым рукавом пальто лицо, Смирнов нырнул в разбитое оконное стекло. Перекатываясь по полу, он произвел первый свой выстрел в бандита с пистолетом. Второго вооруженного он увидел лишь тогда, когда тот выстрелил в него. Выстрелил, но не попал. А Смирнов в ответ попал. Потом выпустил всю обойму над головами оставшейся четверки. На устрашение.

Ворвались милиционеры. Неизвестно, кто стонал, неизвестно, кто плакал. Непострадавших повязали. Смирнов поднялся, спрятал пистолет, стал отряхивать изрядно испорченное пальто. Подошел капитан, душевно доложил:

— Четверо под стражей, одного вы уложили на месте, второй тяжело ранен. Санитарная машина сейчас прибудет.

— Первый раз после фронта убиваю, — не капитану, себе сказал Александр. Достал из кармана мятую пачку «беломора», спички, закурил и заметил, что пальцы дрожат.

— Их бы всех за Игнатьева без суда к стенке поставить.

— Поставят, — вяло успокоил капитана Александр и спросил: — А машина есть?

— Да ваша же! — удивился капитан.

— Тогда я поеду. Сами здесь разбирайтесь.

— Спасибо, товарищ майор.

— За что? За то, что человека убил?

— Не человека. Бешеную собаку, — убежденно произнес капитан.

— Александр Иванович, поехали, — предложил оказавшийся тут как тут шофер, мягко предложил, осторожно, как больному.

— Не понимаю я вас, Александр Иванович, — сказал шофер Вася, когда «Победа» побежала по шоссе Энтузиастов. Вася был очень молодой, а потому до чрезвычайности категоричный. — Зачем самим-то? Приказали бы любому и все.

— Что все? — не понял еще смурной Смирнов.

— Пусть выполняют! А ваше дело — руководство осуществлять.

— Стоять и смотреть, что ли?

— Зачем же стоять? Советы давать, указания. Под пули командиру лезть негоже.

Так и бубнил Вася до самого МУРа. Александр молчал. Никто не мог сделать этого, не подвергая себя смертельной опасности. Никто, кроме майора Смирнова, который в годы войны командовал ротой десантников. Не понимал этого молодой Вася.

Сразу же ворвался в кабинет Казарян.