Шрифт:
«Вот и правильно я в храм не ходила», — вывела для себя Софи.
Но после того разговора будто укрепилась в вере, а не наоборот. И на бога за прошлые невзгоды уже не сердилась. Он же один, а миров неизвестно сколько. Трудно одну-единственную судьбу проследить.
Хорошо, что у нее теперь шеар есть. Не бог, конечно, но в обиду не даст.
Поговорив с Генрихом и выпив чашечку-другую теплого чая с молоком, она возвращалась в спальню и, сбросив халат, забиралась под покрывало. Тьен чувствовал ее сквозь сон, глаз не открывал, но сгребал в охапку и тянул к себе, подставляя вместо подушки плечо. А Софи, устроившись на привычном месте, думала, что чем бы она ни заслужила свое счастье у бога ли, у четырех ли предвечных стихий, не отдаст его никому и никогда…
Глава 30
Работа в Энемисе кипела. Правитель направил на восстановление гор несколько альвийских отрядов, но и в добровольцах недостатка не было. Приходили все, ведь, как верно сказала Эсея, горы — это не только камни. Водяные прокладывали дороги для рек и ручьев. Быстрые потоки вгрызались в недавно выросшие скалы, пробивая себе русла. Флеймы будили подземный огонь. А сильфы нагнетали холод к вершинам, чтобы украсить их снежными шапками и коркой ледников, и наполняли силой ветра.
Когда горы вернутся, воздушные отстроят заново свой дивный город…
Пока же Эсея довольствовалась комнаткой, отведенной ей во временном жилище, что альвы вырастили в одной из скал. Пещерка, словно у ласточки. Окошко, а для сильфиды и дверь. Ложе из трав. Бьющий из стены ключ, чтобы умыться и утолить жажду.
Много ли ей надо?
Еще бы товарищи по общему делу не встречали странными взглядами и не шушукались за спиной. Слухи, вспыхнув оброненной кем-то искоркой, летели по воздуху, текли по рекам и ползли по камням. Уже в первый день все знали, что она — та самая, из свиты того самого. Гадали, почему вернулась вместо того, чтобы сопровождать своего шеара. Но прямо спросить никто не решался, а девушка не считала нужным ни перед кем отчитываться. Даже перед новым старейшим рода…
Старейший был ненамного старше нее. Сильфов из рода Эним выжило совсем немного и в основном новопосвященные, как и Эсея, заканчивавшие обучение на дальнем хребте. Если бы она успела в Энемис к собранию семей… того, что осталось от семей… вполне возможно, звание старейшей досталось бы ей: силою и опытом она превосходила получившего место в совете мальчишку. Но разве ей это нужно?
Хватило ей уже почетных обязанностей. А слава, вон, до сих пор по пятам ходит.
Она и Эйнару сказала…
Нет, ее устраивала простая понятная работа, отбиравшая силы, но оставлявшая легкость в душе. Нравилась жизнь на родине, вдали от столицы и шеаров.
Шеаров ей тоже хватило. Шеара. Одного, который тот самый.
Но переживет как-нибудь. В горных реках не остается мутного осадка, а воздух вершин, морозный и чистый, не носит пыли прошлого.
Едва проснувшись, Эсея спешила занять себя делом и не отвлекалась до позднего вечера. Когда в небе над Энемисом загорались звезды, любоваться которыми уже не было сил, летела к себе, чтобы отдохнуть, а поутру…
Поутру ее разбудил запах. Не звук, не прикосновение, а именно запах.
Так пахли луга на дальних склонах, но ветер не мог донести их аромат до ее пещерки…
Сильфида принюхалась сквозь сон и резко вскочила с вороха трав, заменявшего ей кровать, за запахом цветов различив другой, знакомый, но здесь и сейчас, мягко говоря, неожиданный.
— Привет, — Этьен… шеар Этьен помахал ей от окна букетиком лаванды. — Я тут…
«Проезжал мимо на своем роскошном автомобиле и решил заскочить», — хотела ввернуть ядовито Эсея, но вместо этого почтительно поклонилась.
— Еще злишься, — вздохнул он. — Правильно. Заслужил.
Сильфида не удивилась: командир… бывший командир и прежде умел признавать ошибки. Правда далеко не все и не всегда.
— Я пришел извиниться, — шеар протянул ей букетик.
Нечестно так. Она о лаванде проговорилась, он и запомнил.
Но цветы взяла. Размяла в руках, покрошила задумчиво на травяное ложе. Не подумала сразу, что теперь ее сны станут пахнуть командирскими извинениями…
— Прости и ты меня. Я тоже была неправа.
— Забудем, — сказал он, словно уже забыл.
Эйнар рассказал ей, что случилось во дворце не так давно. Не все, всего он и сам не знал, только про то, что выкинула Лили, и что Софи теперь известно, кто ее жених. Эсея еще тогда подумала, что это правильно. Сам Этьен долго еще не решился бы, а сейчас, кажется, счастлив и всем доволен. Даже мириться вот пришел.
— Забудем, — согласилась она. И добавила во избежание непонимания: — Но я не вернусь.
— Я и не зову. Лишь хочу, чтобы мы остались друзьями. Это ведь возможно?