— Хочешь посмотреть? — Ирка включила фонарь и повела его лучом по стенам и потолку зала, в который мы попали. Может быть, на иного человека, который видел много дворцов, этот зал не произвел бы впечатления, но я даже рот раскрыл от удивления — длинный зал подземного дворца был обшит белым и светлым мрамором, там стояли колонны, на стенах и потолке была пышная лепнина.

— Почему здесь жили? — спросил я. — От кого прятались?

— Глупый, — сказала Ирка, — это станция метро. Сюда приходил поезд, люди садились в него и ехали до следующей станции.

— Подземный поезд?

— Неужели тебе твои жабы не рассказывали? — Ирка выключила фонарик, и только тут я сообразил, что не успел взглянуть на нее.

— Ничего мне не рассказывали! А почему под землей?

— Потому что на земле было много машин, и они ездили медленно.

В голосе Ирки я уловил раздражение учителя, возникающее от глупых вопросов тупого ученика. Поэтому замолчал.

Ирка снова включила фонарик. Выключила. Как будто давала сигнал.

— Спускайся сюда, — сказала Ирка. — Осторожно, ногу не сломай. Дай-ка я тебе снова посвечу.

Внизу вдоль платформы тянулись рельсы. Я прыгнул, выронил меч, и он звонко ударился о рельс.

— Потише, — сказала Ирка.

Она направила луч фонарика в темный круг туннеля. Мигнула — раз, два. Выключила фонарик.

— Нет их пока, — сказала она.

— Кого?

— Наших. Они должны за нами приехать.

Она насторожилась. Вскочила. Где-то наверху послышался скребущий звук. Далеко-далеко хлопнуло, словно ветром закрыло дверь.

— Спускаются, — сказала Ирка.

— Кто?

— Менты. Видно, ты им насолил! Насолил, что ли?

— А может, случайно? — спросил я. — Кто-нибудь случайно идет.

Удивительно, но в тот момент я не вспомнил об убитом спонсоре.

Шум сверху приближался.

— Им легче, — сказала Ирка. — Они через главный вход.

Отсвет фонаря ударил в стену над нами. Слышны были голоса.

— Побежали, — сказала Ирка.

Наши преследователи появились в противоположном от нас конце платформы. Пригибаясь, мы побежали прочь.

— Стой! — раскатился по туннелю крик. — Стой, стрелять буду!

Ирка теперь бежала, светя вперед фонариком. Было трудно бежать по шпалам — если не видишь, сломаешь ногу. Мой длинный меч порой путался в ногах, норовя повалить меня. Сзади слышался шум погони: голоса, какие-то металлические удары, постукивания.

— Плохо, — сказала Ирка, остановившись перевести дух. — Они дрезину заводят — в две минуты догонят! А наших все нет!

Мы побежали по шпалам. Туннель бесконечно уходил вперед. Дыхание у меня срывалось. Сзади слышался мерный шум работающего станка.

В стене туннеля Ирка углядела нишу.

— Сюда! — приказала она.

Ниша была неглубокой, около метра, к ней вели ступеньки, внутри была запертая дверь.

— Теперь молчи.

Мы вжались в нишу, надеясь, что нас не увидят.

Дрезина с преследователями приближалась. Я не знал, что такое дрезина, но мог догадаться, что это какой-то автомобиль для поездок под землей.

Яркий свет прожектора конусом тянулся вперед, освещая туннель, ржавые рельсы, шпалы, скрытыми водой, скользкие стены, потеки воды, тонкие струйки, льющиеся кое-где сверху…

— Заметят, черт возьми! — прошептала Ирка. — Они эти туннели не хуже нас знают. И наши опоздали!

Как бы в ответ на ее жалобу с противоположной стороны туннеля тоже донесся постук колес, и встречный прожектор, не такой, правда, яркий, добавил света в туннеле. Лучи прожекторов столкнулись, и обе дрезины начали тормозить — визг тормозов был так ужасен, что я постарался еще глубже забраться в нишу. Ирка высунула нос наружу и тихо ругалась. Я даже не подозревал, что девушка может знать такие слова.

Я понимал, что пассажиры обеих дрезин были ослеплены встречными прожекторами и обе стороны не готовы к стычке.

Дрезины столкнулись, так и не успев окончательно затормозить.

Практически перед самой нишей.

Раздались крики, ругательства, зазвенели мечи, раздался выстрел, еще один — вспышки выстрелов на мгновения освещали туннель, столкнувшиеся платформы, которые, оказывается, и звались дрезинами, и людей, прятавшихся за дрезины от пуль.

— Эх, пушки нет! — сказала Ирка.