— Принцесса ведь не будет против посоревноваться с Принцем?

Чего ему спокойно не сидится, а? Детство в пятой точке играет? Ладно, если Принц чего-то хочет, он это получает, это я уже уяснила. Впрочем, если он надеется выиграть, я могу его и разочаровать, потому как что-что, а конкур — это мое. На соревнованиях области мы с Торром двукратные чемпионы, правда, от поездок на чемпионаты России отказывались, потому как всё же соревнования — это не мое, и они выбивают меня из колеи надолго. Нет, я, конечно, не тешу себя иллюзией того, что мы с Торнадо — непобедимая парочка, или что я шикарный наездник: свалиться может каждый, да и на Громе я прежде не брала высоту, но почему бы не попробовать? По характеристикам Гром и Мефисто очень похожи, а значит, в основном соревноваться будем мы с Бельфегором, а не лошади. Вот и посмотрим, смогу я победить Гения Варии или нет. Шанс хоть и небольшой, но есть, так почему бы им не воспользоваться?..

— Лады, — кивнула я и спрыгнула с лошади. Принц тоже спешился, и мы подошли к стоявшему у ограждения поля работнику.

— Привет, — кивнула я Петру — мужчине тридцати лет, высокому, спортивному, с короткими черными волосами и волевыми чертами лица. — Мы тут решили устроить из проверки соревнование — не поможешь? Судьей не побудешь?

— Хорошо, — кивнул Петя. — Как дистанцию проходим?

— Давайте «свой маршрут», Ваше Высочество? — обратилась я к Принцу. — Вы с трассой незнакомы, так будет проще.

— Принц согласен, — царственным тоном выдал Бэл, а Петюня на него воззрился, как на диво дивное: раньше он с Высочеством не пересекался даже на кухне.

— Вот и класс, — кивнула я и, отдав поводья Пете, двинулась осматривать маршрут. Бэл ко мне присоединился и пугал ворон и Петюню своей маньячной лыбой а-ля «всех порву, один останусь и зашишишикаю». Наконец осмотр поля в три с половиной тысячи квадратных метров был завершен, и «участники отправились на старт». Мы с Высочеством взгромоздились на коней, а Петя занял «пост» у загородочки, откуда открывался отличный вид на всю дистанцию. Первой ее проходить должна была я — так повелел Бельфегорище. А кто ж ослушивается венценосных маньяков? Вот и я не стала. Петя долбанул в колокол и включил секундомер, а я пришпорила жеребца и окунулась с головой в пьянящее чувство полета наяву.

Скакать вперед, наслаждаясь потрясающим чувством единства с добрым и понимающим существом, ощущать в крови азарт, а в голове ловить мысли о маршруте и мечты о том самом, чудесном миге, когда лошадь взмывает в воздух на краткий миг, и вы с ней становитесь одним целым, парящим в невесомости — это ли не чудо?.. Первым препятствием я выбрала «крестовину» — две перекрещенные крест на крест балки — и направила туда Грома. Толчок, и конь взмывает в воздух, а в груди моей появляется пьянящее чувство абсолютного счастья, единения с лошадью и ветром, игравшим моими волосами и гривой моего скакуна. Миг полета — и вот мы уже снова на земле, а Гром спешит к следующему препятствию — «шлагбауму». И снова высота взята, а прыжок дарит невообразимое чувство восторга. Вперед, не останавливаться, стремиться всё дальше и дальше — к новым прыжкам, к новым полетам наяву. «Чухонец», «брусья» и «калитка» были взяты легко, а вот перед «стенкой» Гром затормозил, отказываясь брать барьер. Я развернула его и медленно направила к препятствию снова, поглаживая конягу по шее и шепча, что я в него верю и что он сможет взять высоту. К слову сказать, препятствия были довольно низкими, но глухих заборов лошади опасаются и часто отказываются через них прыгать. Это было ожидаемо, и я ничуть не расстроилась, но успокоить конягу было не так-то просто, и я решила, что лучше потерять несколько секунд, чем мучить его еще одним мгновенным направлением к глухой стене. Наконец, Гром всхрапнул, и я поняла, что он готов. Пришпорив жеребца, я вновь направила его к «стенке», и вскоре барьер был взят. Стоило лишь копытам жеребца коснуться земли, я начала поглаживать его шею, и мы поскакали к «тройнику» — широтному препятствию из трех брусьев. Его Гром взял на удивление легко, а я не переставала шептать что-то умиротворяющее во время перебежек от одного барьера к другому. Вскоре были взяты «джокер» — состоявшее из единственной планки препятствие, «канава» — ров с водой, и «постепенный оксер» — то есть высотно-широтное препятствие, у которого последняя жердь барьера выше первой. Оставался лишь «прямой оксер» — та же штука, что и «постепенный», но все планки находятся на одной высоте, что тоже легко может напугать лошадь. Я притормозила, и мы не спеша двинулись к препятствию. Поглаживая холку коня, я говорила ему, что он справится, и пыталась настроить на мирный лад. Гром вновь всхрапнул, и я, пришпорив его, взяла курс на последнее препятствие.

Толчок, свист в ушах, ветер в лицо и улыбка на губах. Полет. Бесконечное упоение от вида недостижимых небес, что становятся хоть немного ближе… Мы приземлились, и я пришпорила Грома, мгновенно перешедшего в галоп и поскакавшего к линии финиша. Быстрее, еще быстрее, а сердце вырывается из груди от восторга…

Как только финишная черта была пересечена, раздался удар колокола, и мы, выехав в поле, подрулили к Принцу. Он хитро зашишишикал и направился к калитке, а я крикнула:

— Удачи, Ваше Высочество!

Принц мне не ответил и лишь маньячно разулыбался. Ну, кто бы сомневался? Гениям удача ни к чему — факт. Когда они пересекли черту, раздался удар колокола, и Бэл пришпорил Мефисто. Рыжей тенью конь скользил от одного препятствия к другому — скорость просто поражала. Бельфегор выбрал тактику наикратчайшего пути от одного препятствия до другого, я же придерживалась иной стратегии — постепенно подводила коня к наиболее сложным препятствиям, настраивая его на них похожими. Сразу после «джокера» Бэл направил Мефисто к «стенке» и тот ожидаемо отказался прыгать. Я нахмурилась, а Бельфегор тут же направил коня на новый заход, причем с тем же результатом. Я закусила губу, но, нарвавшись на пластырь, поморщилась. Оставалось лишь надеяться, что если Мефисто и в третий раз откажется проходить дистанцию, Принц не психанет: три отказа равны дисквалификации участника с соревнований. Я ерзала в седле, словно его перцем намазали, и наблюдала за тем, как Бельфегор, притормозив, склонился над ухом жеребца и что-то ему зашептал. Через несколько секунд он выпрямился и пришпорил конягу, а тот рванулся с места, как ужаленный, и вскоре перелетел через «стенку», как птица. Бельфегор продолжил наращивать темп, и вскоре коник уже подскакал к водной преграде. Обычно новички на ней «запарываются», но Каваллини новичком явно не был и, притормозив, направил коня к преграде по всем правилам. «Канава» была взята идеально, и вскоре Принц пересек финишную черту, а звук колокола обозначил конец наших мини-соревнований. Когда Бэл подъехал к нам с Громом, я, радостно улыбнувшись, возвестила:

— Класс! Особенно «канаву» Вы преодолели здорово!

— Неужели Принцесса сомневалась в Принце? — выдал Бэл с лыбой чеширского недоразумения.

— Ну, Принцесса не знала уровень мастерства Принца в конкуре, — пожала плечами я. — Теперь знает.

— Ши-ши-ши, — отозвался Бельфегор.

Блин, что с ним, что с Мукуро общаться — однофигственно! Заменяют слова смехом! Дурдом… Как говорится: «Желтый домик, желтый домик, стоп-сигнальные огни»… Пардон, Остапа понесло.

К нам подошел Петр и объявил результат:

— Мефисто. Три штрафных очка — первый отказ, шесть — второй отказ. Итого — девять штрафных очков, в норму времени уложились. Гром. Три штрафных очка — первый отказ, превышение времени на шестнадцать секунд — четыре штрафных очка. Итого — семь штрафных очков. Победа присуждается Грому.

— Класс! — улыбнулась я, начиная чесать конягу между ушей, и, разнежившись, умудрилась чмокнуть его в макушку. Гром всхрапнул и начал довольно перебирать передними копытами, а я рассмеялась.

— Это не конец, — уверенно пообещал или, вернее сказать, пригрозил Бельфегор, а я пожала плечами и заявила: