— Ну и плюнь, — улыбнулась я грустно, — на дураков не обижаются.

— Ага, им мозги волшебными пенделями вправляют, — хмыкнула моя сестра, отправляя очередной нож в полет.

— Тоже верно, — кивнула я и потрепала сестру по волосам. — Но знаешь, главное, какая ты на самом деле, а не кто что говорит или думает о тебе.

— Естественно, — фыркнула Маша и метнула еще один нож. — Я в жизни до такого не опущусь! Шестерок я всегда презирала!

— Знаю, — тепло улыбнулась я. — Потому ты та, кто ты есть. А на мнение какого-то идиота можно и начхать. Ограничились предупреждением, и ладно. Но если повторит, тогда будешь разбираться. А так — плюнь. Не заслужил он твоих нервов, вампир энергетический.

— Тоже верно, — усмехнулась Маня и крепко меня обняла. — Спасибо, сеструх, мне это было нужно.

— Да не за что, — кивнула я, погладив Манюню по волосам. Иногда она сбрасывает маску пафосной царицы и показывает, что в душе она еще ребенок, и вот эти-то мгновения я и ценю больше всего в нашем общении, если честно.

— Ладно, — отлепившись от меня и снова становясь самой собой, возвестила Маня, — забью на первый раз. Лучше скажи, как Фран отреагировал?

— Да как я и думала — обиделся, — нахмурилась я.

— Понимаю его, — хмыкнула Маша. — Но он не прав. Я сама в похожей ситуации была, так что, думаю, он потом поймет, что ты была права.

— Надеюсь, — пожала плечами я. — А то я реально за него волноваться начала уже. Это не было простой блажью.

— Как говорится: «Ближним надо помогать, и пофиг, если ближние на это обижаются», — усмехнулась Маша.

— Ага, — кивнула я, вставая. — Ладно, я пойду. Спасибо за помощь.

— Не за что, — хмыкнула Маня. — Несмотря на сцену после кона, сама игра была шикарна! Обожаю играть!

— Знаю, — рассмеялась я. — И ты отлично поработала!

— Как и ты, — подмигнула эта шулерская харя, поигрывая ножичком. — Мы с тобой сила, сеструх!

— Типа того, — хмыкнула я и подошла к двери. — Ладно, я пойду. Спасибо еще раз.

— Всегда, пожалуйста, — пожала плечами Маша. — Я хоть и эгоистка, но нуждающимся помогать люблю. А уж в карты играть — и подавно.

— Вот и класс, — подмигнула я. — Сладких снов.

— И тебе ночи без кошмаров, — кивнула Маня, и я, закатив глаза, поскреблась на убой, то есть на встречу с прекрасным в виде генетики (не с Принцем, не подумайте, хотя «прекрасное» мне будет преподавать именно он).

POV Маши.

Гадский Дикобраз! Шизюшная Ананасина! Беспардонный Фокусник! Язык у него без костей? Вырву и на холодец пущу! Или холодец как раз из костей варят? Тогда на заливное! Урыть бы гада, да прикопать потихоря в лесочке у болота! Моя б воля, ноги его уже сегодня здесь не было, как минимум! Чертов контракт, чтоб его приподняло и пришлепнуло! Ничего, я ему еще устрою «утро в Геленджике на пляже в сорок градусов жары»! Он у меня взвоет!

Хотя нет. Катюха права. Нечего распаляться из-за того, что некоторые особо тупые личности за базаром не следят. Он никто, и звать его никак. Он даже не из наших, так чего я тут панику поднимаю? Его предъявы никто бы не учел, если б что… Ладно, забью на это. Но хавчик он теперь будет готовить сам: за свои слова всегда надо нести ответственность. Не знаешь значения слова — не произноси его, а то вон, жаргон уже в обычную жизнь вошел плотно, все на нем шпрехают, а настоящего значения слов почти никто не знает. Идиотизм в высшей степени! Потому как, ежели «козлом» назвать блатного, перо получишь в бочельник так быстро, что охнуть не успеешь. Ну да ладно, это всё лирика. Тюремная, ага… Меня сейчас другое еще беспокоит. Парниша в шапке с Хеллоуина. С фига ли он на Катю обиделся? Нет, я понимаю: сама, помнится, в похожей ситуации глотку драла, как потерпевшая с «Титаника» на айсберг и капитана, но если он не вкурит в ситуацию, ему же хуже будет. Поговорить, что ли? А мне оно надо? Надо, Маня, надо, хоть и лень. Потому как иначе этот типчик устроит «веселую жизнь» сеструхе, да и сам будет злиться не по делу. Хотя Катька сильная, до безобразия сильная, и справится с чем угодно, что не раз доказывала, а вот летун наш аномальный… Кто ж его знает? Подсобить, что ль, по доброте душевной? Ух, я записалась в пацифисты и помощники ближнему? Убейте меня об стенку…

Я потянулась, зевнула, соскребла себя с койки и, вытащив ножи из дверцы шкафа, куда метала их всякий раз, впадая в пессимизм, убрала в ларец. Брякнув его на законное место, то бишь на тумбочку, я, с выражением вселенской муки на харе лица, поплелась налево. То бишь в крыло дома, оккупированное Катюхой и этими нахальными пришельцами. Так и тянет добавить «с Марса», учитывая их аномальный внешний вид… Хотя про Дикобраза я бы съязвила «с Венеры», но я ж за базаром, в отличие от него, слежу и потому говорить гадостей не буду. И думать тоже… В определенных пределах.

Прошлепав по темному коридору к комнате, на дверь которой моя сестра по имени Язва Моровая, Неизлечимая, налепила картинку с лягушкой, я трижды громко долбанулась и замерла на пороге. Тишина. Зашибись! Я что, зря перлась, и этого Земноводного Франкенштейна, убившего в себе эмоции, нет на месте? «Никого нет дома», что ли? Ладно, я не я, ежели не проверю…

Еще раз долбанувшись, я возвестила: «Я вхожу, если ты без трусов, прикройся», — и вломилась в комнату пофигиста с Лягухом на чайнике. Твою же ж лешего в загривок кочергой! Фран был здесь, причем одетый, даже в шапке, и восседал с ногами на койке, не сняв свои черные кожаные башмаки. Вот так бы и дала в лобешник с разворота!

— Чего не отвечаешь?! — возмутилась я и, захлопнув за собой дверь, внаглую проперлась в берлогу мсье Всея Апатия.

— Надеялся, что меня оставят в покое, — протянул парниша. Блин, не знаю почему, но меня прет на «хи-хи» с его манеры разговора. — Но, похоже, здесь, как и там, на желания Лягушонка никто внимания не обращает.

Я фыркнула, плюхнулась на койку Франа, скинув тапки, и уселась у изголовья, подтянув колени к груди, благо я была в брюках, а не в юбке. Скинув пиджак и зашвырнув его на кресло, я усмехнулась и заявила: