– На этот раз давайте как-то решительнее, - предупредил, спрыгивая, товарищ Дугов.
– Прищемим, чтобы даже не вздумал дергаться.

– Бойцы отходы перекроют, - заверила Катрин.
– Только пуста берлога. Нужно было сразу ехать.

– Может и повезет, - обнадежил Колька.
– Дворовую арку я машиной перекрою. Как насчет нагана? Товарищ Островитянская обещала.

– Она обещала, с нее и спрашивайте, - буркнул штабс-капитан, проверяя собственное оружие.
– У нас лишних наганов нет. И вообще вы бы, Николай, в сторону отъехали. Против пулемета даже револьвером много не навоюешь.

– Ага, тут такие дела, а мы отъезжать будем, - бесстрашный водитель полез под сиденье, где у него хранился слесарно-ремонтный арсенал, и принялся выбирать гаечный ключ посокрушительней.

Подкатил отставший грузовик с приданной следователям ударной силой, "попутчики" энергично спрыгивали, устремлялись во двор, перекрывать черный ход, пожарные лестницы и иные пути отхода. В кузове "Руссо-Балта" остался пулеметчик, навел толстый ствол "Льюиса" на окна второго этажа.

– Обучены, - отметил Лисицын.
– Послушайте, Екатерина Олеговна, а почему так настойчиво именуете их "бойцами"? Естественно, не "нижние чины", но неужели "солдаты" уже окончательно вышло из моды?

– Все модно, и "солдаты", и "красногвардейцы", и революционно-контрреволюционные герои, они же опора и надежа классовых битв, - вздохнула Катрин.
– Но "бойцы" мне как-то ближе. Ладно, не будем отвлекаться.

Москаленко и трое "попутчиков" ждали у двери подъезда. Шпионка с одобрением глянула на боевые силы. К политическо-агентурной работе резервная команда засланцев от Попутного была годна весьма ограниченно, но времени они не теряли, вооружились и обмундировались на славу. Даже сомнительного покроя шинели были ловко подогнаны по росту. Гранатные и патронные сумки, ремни, бебуты и саперные топорики, за последний сутки у бойцов появились и противогазы. Стволы... Москаленко рассказывал, как от безысходности ожиданий и отсутствий оперативного командования вздумали направить двоих делегатов в стрелковую школу Ораниенбаума, где без особого труда получили двенадцать автоматов Федорова и три самозарядки той же знаменитой конструкции. В полной комплектации, с уникальными штыками, боекомплектом, заказными патронными подсумками и прочим обвесом. Два ручных пулемета "Льюиса" прапорщик выменял уже в Питере. Определенно, его полувзвод являлся на данный момент самым оснащенным и боеготовым в столице.

– Дверь сразу выбиваем?
– уточнил Москаленко.
– Можно гранатами, чтоб глушануть и ничего осознать не успели.

– Маловероятно, что там вообще кто-то есть, - сказала Катрин.
– Давайте для начала обойдемся без понтов, дверь пожалеем, по-старинке попробуем.

Группа захвата поднялась на второй этаж. Дугов сердито указал стволом "нагана" на дверь - действительно, преграда была классово-чуждой: огромной, надежной, с бронзовыми, не успевшей потерять блеск, ручками и "бобочкой" звонка.

Катрин пожала плечами, переложила маузер в левую руку, резко крутанула звонок, тут же заколотила кулаком в дверь и заголосила:

– Да что ж такое?! Опять?! Открывайте, не то околоточного вызову! Хватит хулиганить, сколько же можно?! Я жаловаться буду!

Судя по лицам коллег-следователей и бойцов, общение с тов. Островитянской не прошло даром и некоторые актерские способности напарницы Катрин все же переняла.

– Боже мой, вы мне всю квартиру загадите!

Катрин понимала, что надрывается напрасно, все равно придется взламывать дверь и обыскивать опустевший и остывший приют террористов, надеясь отыскать удачный след.

Но тут за дверью послышались явственные пришлепывающие шаги.

Следователи отпрянули под прикрытие стены, автоматчики вскинули оружие.

– Ой-вэй, так что там стряслось?
– явно спросонья спросили из-за двери.

Катрин, стараясь не высовываться из-за прикрытия, порезче крутанула звонок и взвизгнула:

– Они еще спрашивают?! Вы трубу, трубу гляньте!

– Какую трубу, милая барышня?
– изумился неведомый обитатель.

– В уборной, милостивый государь! В сортире-с!

– Я дико извиняюсь, но там все в ажуре. Я только что...
– заверил жилец.

– Именно, что только что! Именно-с!
– заголосила шпионка.
– Вот, дворник - свидетель! Ермолай, ты видел или нет?!

– Несомненно, Евдокия Олеговна, ваша правда-с, - не растерялся штабс-капитан.
– Убытков рублей на двадцать, а то и на четвертную. Нехорошо, господин-товарищ барин. Живете, так и пользоваться удобством надлежит усидчиво, с полной внимательностью.

– Да вы вообще о чем?!
– рассердились за дверью и повернули ключ в замке.

Катрин врезалась в едва начавшую приоткрываться дверь, надеясь, что даже если там имеется цепочка, напора тренированного плеча она не выдержит. В конце концов, в "Двух лапах" кормили недурно, да и штурмовую форму шпионка не теряла.

Цепочки не оказалось, Катрин и не отстававший Москаленко влетели в прихожую, сшибли хозяина, а заодно и какую-то тумбочку. Следом ворвались анархист и офицер, добили злосчастную тумбочку и повергли на пол вешалку. Смутный свет доходил сюда лишь из глубин коридора, Катрин с трудом разглядела пытающегося отползти хозяина, прицелилась в спину: