— Роланд, куда ты? Куда, а? — крикнул вслед Генри, пытаясь остановить, и когда ему не удалось, добавил: — Пошёл ты, Роланд. Пошёл ты.

***

Всё шло по его плану. Девочка пришла следом за ним. Даже если ничего не выйдет конкретно с ней, то у него всегда есть второй шанс с её отцом. В этот раз он не проиграет. Конечно, сомнения по поводу вовлечения в игру мистера Голда были, но, не взирая на риск, он был его счастливым билетом. Голд был слабостью девочки. Ради него она на всё пойдёт. Ради него и всех остальных. Было в ней это — отвага, жертвенность с легкой примесью безумия. Отчаянная душа, да ещё и любящая. Величайшая слабость всех людей — любовь, ведь когда люди любят, они неизменно убивают любимых. Любимых убивают все и всегда. Бывало, к Бритте попадали дети, приходившиеся друг другу братьями и сестрами. Чтобы раскрыть их потенциал, Бритта играла на их чувствах друг к другу. Говорила братику, что убьёт сестричку, если тот не сделает что надо, а потом то же самое говорила и сестричке. Конечно же, в итоге умирали оба, а Бритта получала желаемое быстрее обычного.

— Любимых убивают все, — говорила Бритта. — Убивают из благих побуждений. Любовь — самое страшное оружие. Она и сила, и слабость. Главное правильно разыграть эту карту, Синдальт.

Он навсегда запомнил эти слова. Потому радости его не было предела, когда он отыскал в этом мирке, в его мирке, Тёмного и обнаружил, что Тёмный женат, что у Тёмного есть дочь. Милая, умная девочка… И, конечно, план сам собой родился в его голове. Он поймал девочку и заставил её отца сдаться. И вот его рука на горле юной красотки, кинжал зажат в другой, как вдруг девчонка оказывает сопротивление, лишает его равновесия, используя непонятно откуда взявшуюся магию, ошпаривает его. Кинжал Тёмного упал на землю, а ему пришлось спасаться бегством. К его величайшему сожалению, Тёмный в той потасовке погиб, добыча ускользнула. Но сейчас всё будет иначе.

Синдальт сел на землю посреди сторибрукского леса и начал читать очень сложное и длинное заклинание. Он читал его несколько часов кряду, пока оно не вошло в силу и по городу не распространился густой серый туман. После этого он перешёл к подготовке своего убежища. Пока всё шло согласно плану.

***

Роланд Гуд ушёл от своего приятеля Генри Миллса в расстроенных чувствах. Он понял, что не может полностью доверять ему. На самом деле он никому не мог доверять. К Роланду вернулось старое чувство гнетущего одиночества, преследовавшее его с самого детства и оставившее его лишь однажды, и то ненадолго. Но он готов был умереть за это ненадолго. Всю ночь Роланд пробродил по улицам Сторибрука. На них он и застал серый туман, необычайно плотный. Роланд не мог рассмотреть собственные пальцы. Он попытался занять наиболее безопасное положение по отношению к вещному миру и застыл. Серый туман продержался недолго, растаял с первыми лучами солнца, но на смену ему пришло нечто иное — неестественная странная серая грязь. Серая грязь по всему городу, в каждом уголке. Она въелась в стены, скопилась на обочинах дорог. Не нужно было быть магом, чтобы понять, насколько необычной и опасной могла оказаться эта штука. я.

Роланд вернулся в офис шерифа. Генри уже не спал и как раз готовил чай..

— Видел туман? — спросил он у Генри. — Есть соображения, что это?

— Ни малейших, — покачал головой Генри. — Нам нужна Коль.

— Не думаю, что она будет работать с нами, — возразил Роланд, — и с ними. Хотя уверен, что они с Голдом скорее разберутся в этом. Ты должен уйти, Генри.

— Уйти? — Генри удивлённо повел бровями. — Да ни за что! Пока не буду уверен, что всё закончится. А ты, значит, останешься? Что у тебя с Коль?

Если бы он знал, что у него с Коль. Он даже не успел подумать над ответом, как в офис зашла Эмма.

— Что происходит? — требовательно спросила она. — Что это за туман такой? Что за грязь? И дым на границах и в лесу?

— Неизвестно, — сказал Генри не оборачиваясь, но затем обернулся, прыснув чаем. — Стоп. Какой ещё дым?

Они проследовали за Эммой к её машине и отправились к одной из границ Сторибрука. Действительно, возле самой границы стелилось что-то вроде серого дыма, но если подойти вплотную, то это больше напоминало желе. Помимо них у границы стояло ещё двое — сестры Миллс. Реджина дружелюбно поприветствовала их, когда они вышли из машины. Зелена была несколько сдержаннее. Ей стало как-то неловко от присутствия Роланда. Взрослого Роланда.

Отношения Роланда с семейством Миллс были особыми. Генри был его единственным другом в Сторибруке и сыном женщины, которую его отец любил больше собственной жизни, и он останавливался в их доме, когда приходил из Зачарованного леса в Сторибрук. Генри часто служил чем-то вроде буфера между ним и Реджиной, так как оставаться наедине с Реджиной он не мог: на них накатывали воспоминания о Робине, святом и чистом образе для них обоих. Нет ничего страшнее общей боли, связывающей людей. Они могли часами молчать о нём, после чего Роланд пытался справиться с собственными чувствами и быть мужественным, а Реджина тихо отворачивалась, утирая слёзы, и ему было больно это видеть. Он любил её, считал частью своей семьи, жалея, что по-настоящему она ею так и не стала.

— Ты очень похож на отца, — ласково говорила она ему при встречах.

И это было отчасти правдой. Чертами лица, фигурой, ростом, жестами Роланд совпадал с ним полностью, но многое также он унаследовал от матери: чёрные кудрявые волосы, тёмные глаза и смуглую кожу. Будучи мальчиком, Роланд почти не думал о матери, но потом всё чаще стал вспоминать бедную Марианн, так глупо погибшую от рук старшей из сестер Миллс. Роланд наведывался в Сторибрук ради своей сестры Робин, которая была дочерью Зелены, и когда он пришел к осознанию, что мать его любимой сестры убила его родную мать, он впал в депрессию. Он просто не знал, как ему жить и что он должен делать: то ли ненавидеть Зелену и желать ей смерти, то ли терпеть её ради сестры. И Роланд выбрал второе. Зелена в свою очередь тоже прекрасно всё понимала. Страшная Злая Ведьма Запада робела перед мальчиком, смотрела на него бесконечно виноватым взглядом. Однажды Зелена попыталась выяснить отношения, улучшить их, но Роланд пресёк эту и последующие попытки на корню, дав понять, что ради Робин он её вытерпит. Общая любовь тоже объединяла так или иначе, а за безумную безграничную материнскую любовь Зелены к Робин Роланд готов был закрыть глаза на всё. Со временем его контакты с Зеленой стали менее неловкими, даже какими-то семейными, но позиция Роланда «я никогда не забуду и не прощу тебе того, что ты сделала» осталась и странным образом уживалась с этой семейностью. Сейчас, в 2015-м, Зелена на него смотрела точно так же, теми же виноватыми глазами, а он отвечал ей все тем же терпением.

— Есть соображения о том, что это? — обратился Генри к сестрам. — Похоже на желе, которое дымится. Серая муть какая-то.

— Что-то очень мощное, — сказала Зелена. — Я такого никогда не встречала. Интересно, что с ним можно делать? А если…

— Осторожнее, — предупредила Реджина, — Лучше не трогать.

— Согласен, — за их спинами раздался голос Голда.

Роланд обернулся с надеждой увидеть Коль, но там стоял только Голд.

— Эта магия требует платы за пользование, — сказал Голд, — только я пока не знаю, какой.