– Сей?
– настойчиво позвал Эрстон.

– Хотела бы, конечно, - пробормотала Сейшесс, уткнувшись лицом ему в плечо и обняв за шею.
– Но я всегда жила одна на севере, - едва слышно призналась она и крепче прижалась к Тейну.
– У нас всё по-другому, ты понимаешь…

Глядя в потолок, следователь широко ухмыльнулся, чувствуя, как развязывается узел в животе, и лишь крепче прижал к себе эту нежную и отзывчивую девочку, так неожиданно появившуюся в его жизни.

– Да никакой разницы, Сей, - уверенно произнёс он, продолжая поглаживать её спину, обрисовывая пальцами позвонки, обводя татуировку, приласкав ямочки на пояснице.
– И ничего сложного в совместном проживании нет, поверь, - со смешком добавил Тейн, чувствуя, что организм вполне отдохнул и готов к новым подвигам. Его ладони легли на упругую попку и чуть сжали, Эрстон тихонько, протяжно позвал: - Се-е-ей.

Она встрепенулась, снова приподнялась и несколько мгновений смотрела на него, а потом одним гибким движением оказалась сверху, изогнувшись и прижавшись к его телу. Улыбнулась, провокационно потёрлась об его уже твёрдый член красноречиво влажным лоном и приникла к губам Тейна в жадном поцелуе.

– Ты что-то хотел сказать?
– спустя какое-то время спросила она шёпотом, чуть задыхающимся голосом.

– Хотел, - Тейн усмехнулся, а в следующий момент Сейшесс, тихо пискнув от неожиданности, оказалась на спине с прижатыми к подушке запястьями.
– Но не сказать, - добавил он низким, чувственным голосом и уверенно раздвинул ей ноги.

Сей была совсем не против, и лишь шире развела колени, выгнувшись навстречу. Впереди вся ночь…

Мангерн окутали серые предрассветные сумерки. Унборн, обхватив себя руками, попытался сфокусировать взгляд на окружающем и понять вообще, где он находится. Его трясло в ознобе, зубы стучали, глаза застилала красноватая пелена, а по телу расползалась противная слабость. Кажется, он заболел… Горло саднило, в груди пекло, и Унборн судорожно закашлялся, почти сгибаясь пополам. Лёгкие раздирало от боли, и лорд прислонился к стенке какого-то дома, пытаясь сдержаться и хоть немного прийти в себя. Как он попал сюда, Мархем вообще не помнил, да и сознание было похоже на густой сироп, в котором тонули все связные мысли. Кое-как он сфокусировал взгляд и оглядел улицу - она была пустынна и незнакома ему. Сильно прикусив губу, на подгибающихся ногах Унборн побрёл вперёд, надеясь встретить извозчика - в кармане он нащупал несколько монет, этого ему должно хватить, чтобы добраться до дома.

Кажется, ему всё же удалось найти кого-то, кто довёз его до особняка, и Унборн даже смутно припоминал, как бормотал адрес, суя деньги хмурому мужичку в потёртой одежде. Озноб усиливался, появилась ломота в суставах, кашель сотрясал Мархема уже почти без остановки, а во рту ощущался противный железистый привкус крови. Как он выходил из экипажа и добирался до двери, Унборн не помнил. Из жаркого марева подступающей внезапной болезни он вынырнул у себя в спальне, когда обеспокоенный слуга раздевал его и укладывал в кровать.

– Милорд, вам врача надо, вы весь горите!..
– словно сквозь вату донёсся до него голос камердинера.

– Н-нет… Н-не н-надо… - сквозь стиснутые зубы выдавил Унборн, свернувшись калачиком под одеялом.
– У-ут-тром…

Где-то на границе сознания упорно билась мысль, что никто не должен знать, что он вернулся домой, иначе… что иначе, он так и не додумал: жаркая, бездонная воронка беспамятства засосала его, и реальность померкла.

Сейшесс впервые в жизни спала в одной постели с мужчиной, и просыпаться на сильном плече оказалось очень даже удобно. А уж когда этот мужчина так нежно обнимает и целует, хочется думать только о хорошем. Например, о вчерашнем предложении Тейна жить вместе…

Эрис ещё вечером сказала, что ввиду приёма на работу можно прийти позже, как проснутся, и они позволили себе немного растянуть чудные утренние мгновения, спустившись в столовую ближе к полудню. Ханна, не высказав ни малейшего удивления от присутствия в доме постороннего мужчины, споро накрыла на стол и, пожелав приятного аппетита, удалилась на кухню. Однако нормально позавтракать они не успели. Из холла вдруг послышался шум, потом быстрые шаги, и на пороге гостиной появилась… мрачная Эрис. Только не в привычных штанах и рубашке, а в платье, причём весьма откровенном платье из зелёного с золотом кружева.

– Доброе утро, - буркнула леди, стремительно подошла к столу и ухватила бутылку с вином за горлышко, жадно припав к ней и сделав несколько больших глотков.

Озадаченная и донельзя удивлённая Сей обратила внимание на необычное кольцо с крупным оранжевым камнем в оправе в виде когтистой лапы на её пальце, внутри кристалла словно бился язычок пламени. «Она же не носит украшений, - мелькнула у северянки мысль.
– И платье…». Но задавать уточняющие вопросы Сейшесс не рисковала, видя, что начальница явно не в духе. Наверное, свидание прошло немного не так, как предполагала леди Солерн. Тейн, опустив взгляд, тоже молчал, и девушка подметила, как подрагивают уголки его губ в сдерживаемой усмешке.

– Так, - поставив бутылку, Эрис вытерла рот и строго посмотрела сначала на Сейшесс, потом на Тейна.
– Час на сборы и - в департамент. Дела не ждут, - после чего развернулась и так же стремительно, как явилась, ушла из столовой.

Эрстон хмыкнул и отправил в рот кусок розовой, сочной ветчины.

– Похоже, она не в духе, - весело заметил он, всё же решив сначала позавтракать - благо, жил Тейн недалеко и планировал обернуться быстро, домой и потом до департамента.

В конце концов, не будет же Эрис стоять с часами у входа и караулить, насколько он опоздает. Ему всего-то нужно было поменять парадный костюм на форменный мундир, дело пяти минут.