– Маш, стой здесь, смотри вокруг. Я спущу велосипеды...
– Мишка, подумав, вытащил из-за пояса "хлопушку" и, увидев, как шарахнулась Маша, пояснил: - Это пневматика... на всякий случай.

– Зачем, Миш?
– опасливо спросила девушка.

– Сам не знаю... У тебя не было ощущения, что за нами следят?

Маша молча кивнула.

– Вот и у меня тоже... Пусть будет пистолет, если что - хоть пугнуть, - и Мишка, схватив Машин велосипед, осторожно понёс его вниз.

Маша осталась одна. Огляделась по сторонам: вот она, элекстростанция, построенная в конце 20-х по плану ГОЭЛРО. Берег над ней застроен бараками - в наше время их нет. Справа, по другую сторону оврага, где в привычное время находится промзона, тоже видны дома, вдали - железнодорожная насыпь и мост через реку, непривычный, трёхпролётный, с полукруглыми фермами. И всего один. Маша прищурилась - а автомобильного моста за ним не видно. Получается, его и правда нет...

Поднялся запыхавшийся Мишка, взял свой велосипед:

– Пошли... Попробуем переправиться.

Овраг оказался не оврагом, как в наше время - по дну его шла железнодорожная колея, видно было, что она упирается в ворота комбината. Вот оно что... оказывается, раньше электростанция была связана рельсами с заводом. Ребята, ведя велосипеды, перешли по дощатому настилу по мосту над шлюзом - ворота были открыты, уровень воды низкий. Железнодорожная колея на электростанции заканчивалась поворотным кругом. Двери... заперто. Но вокруг, вдоль задней стороны электростанции, и сейчас есть проход с металлическим настилом - по нему можно выйти к плотине.

Шли молча. Грохотали рифлёные металлические листы под ногами. Слева маслянисто блестела вода, даже при солнечном свете кажущаяся не синей, а коричневой, по ней хороводом бежали воронки воды, засасываемые в водоводы, и Маша встряхнула головой - казалось, эти водовороты притягивают взгляд, словно зовут нырнуть в эту спокойную гладь. Мишка заметил это, остановился, придерживая велосипед, крепко сжал Машину руку:

– Плохо?

– Ага... Наваждение какое-то, - призналась Маша.

– Подожди, мы почти пришли, - он ободряюще пожал ей ладонь.
– Сейчас перейдём по плотине...

Мишка поймал себя на мысли, что зуда нет. А ведь тут всегда было много людей - тех, кто здесь работает. Получается, не оно... Жаль. И вибрации турбин не слышно... Всё мертво.

Вот и конец корпуса, лесенка вверх... Уже слышен шум воды, падающей с плотины. А почему? Ведь в это время года заглушки на плотине обычно перекрыты...

Бросив велосипед, Мишка взлетел по лесенке. У него появилось сильное желание выругаться. Рядом охнула Маша.

Привычной надстройки-моста на плотине не было. Ровная, плавная водная гладь раскинулась от небольшой площадки над рыбоходом, на которой стояли ребята, до противоположного берега реки. Вода срывалась с многометрового обрыва плотины и пенилась внизу, белыми лохмами уходя к видневшемуся справа железнодорожному мосту. Теперь она была синей-синей.

Вот и двухэтажный инженерский домик прямо над плотиной - потом в нём будет исторический музей. Вон и белая церковь, тоже Архангела Михаила - вздымается в небо колокольня, правда, куполов нет - видимо, церковь закрыли, как и многие перед войной. Противоположный берег выглядит непривычно - много деревьев, много домов, больших, многие двухэтажные... Село Михайловское, потом ставшее Октябрьским. Совершенно недостижимое.

– Приехали, - обречённо прошептала Маша. Плечи её беспомощно дёрнулись, и Мишка не выдержал - подошёл, обнял:

– Подожди, Маш... Это я дурак, привык к плотине. Значит, надстройку построили уже потом. У нас есть ещё мост, - он мотнул головой вправо.

Железнодорожный мост, построенный еще в начале ХХ века, горделиво возвышался метрах в пятистах ниже по реке. От трёх могучих полукруглых ферм веяло уверенностью и стабильностью.

– Хорошо, - шмыгнула носом Маша.
– Только, знаешь, я теперь боюсь идти на берег. Как будто и правда там кто-то был... а тут, на воде, его нет.

Мишка задумался. Маша выразила словами его подсознательные страхи. Что мелькнуло там, в Вершинье? Почему было странное ощущение в городе? В деревне его не было вообще, а город ведь гораздо больше, он словно лабиринт укромных уголков... Что это, игры разума или там действительно был кто-то... или что-то?

– Мне отец рассказывал, что под плотиной есть проход, - задумчиво пробормотал он.
– У его друга батя тут работал, они вместе туда ходили...

– Миш, ты думаешь, мы его найдём?
– устало поинтересовалась Маша.
– ГЭС огромная, как завод. Да и двери могут быть заперты...

– Ну да, ты права, - встряхнул головой парень.
– Пойдём. Раньше доберёмся до моста - раньше перейдём на тот берег...

Вверх по лестнице велосипеды Мишка тащил, поминутно чертыхаясь и ругая себя за незнание истории города.

До железнодорожного моста добрались сравнительно быстро, хотя дорога стала намного хуже - тут это была уже обычная грунтовка, почти деревенская. Вся будущая промзона оказалась застроена вперемешку бараками и сараями, за которыми справа царил комбинат, на противоположном берегу, в Михайловском, возвышались деревенские дома - большие, похожие на те, что приходилось видеть в разных музеях деревянного зодчества, типа новгородских Витославлиц или подпорожских Мандрог. Мишка и не думал, что село было таким большим - вон виднеется даже колокольня ещё одной церкви, деревянной... О ней он и не слышал.