Но какое дло ей до всхъ этихъ разсужденій. Онъ здсь. На губахъ ея горитъ поцлуй его. Художникъ снова оживилъ свою Галатею, и прекрасная статуя вся блещетъ и свтится возродившейся страстью.

Легенда шестилтняго ожиданія «этой минуты» создана -- и Алина врить ей, какъ только можетъ врить женщина своей завтной «оправдательной» легенд.

Князь Вово, врный данному общанію, въ одиннадцать часовъ звонилъ у дверей Аникева. Сбросивъ съ плечъ шубку, онъ, какъ истый школьникъ, пригнулъ «дятла» къ полу, перескочилъ черезъ его голову и влетлъ въ комнату -- румяный, смющійся, веселый, съ такимъ безмятежнымъ выраженіемъ лица, будто никогда еще въ жизни не видалъ и не слыхалъ ничего печальнаго.

– - Вотъ и я,-- затрещалъ онъ, звонко цлуясь съ Аникевымъ:-- сегодня везд умираютъ со скуки... я отбылъ свою повинность, и скоре къ теб... Уфъ! усталъ! Sais-tu, je file du mauvais cotou... право! начинаю уставать... и здсь вотъ, подъ ложечкой, что-то неладно...

– - Просто объдаешься разными вредными гастрономическими штуками; позжай въ деревню, шь простоквашу -- и все какъ рукой сниметъ,-- отвтилъ Аникевъ съ невольной, старой симпатіей глядя на это «погибшее, но милое созданіе», какъ онъ мысленно называлъ его.

Еще нсколько минутъ передъ тмъ Аникевъ съ неудовольствіемъ и даже негодованіемъ думалъ о появленіи Вово. Ему, посл того, что съ нимъ только что случилось, хотлось быть одному и хоть немного разобраться въ себ, успокоиться. А тутъ эти откровенности, опять вся старая исторія... И какъ будто что-нибудь изъ этого выйдетъ!..

«Ни о чемъ я съ нимъ говорить не буду!» -- ршилъ онъ.

А между тмъ оказывалось, что именно одиночество было въ такомъ состояніи хуже всего, что появленіе Вово сейчасъ же его оживило, измнивъ ходъ и направленіе мыслей.

Вово подобрался поближе къ пріятелю, услся съ ногами на низенькій диванъ, вынулъ изъ жилетнаго кармана маленькую, золотую эмалированную бонбоньерку и принялся грызть заключавшіяся въ ней мятныя лепешечки и какія-то разноцвтныя крупинки.

– - Ты знаешь, Миша, я не хитеръ и подкрадываться не умю,-- сказалъ онъ: -- а потому начну прямо: вдь, я сегодня былъ... tu sais o`u? Chez Лидія Андреевна!

Аникевъ вопросительно взглянулъ на него.

– - Ну да, былъ и не раскаиваюсь. Ты хочешь видть Соню, n'est ce pas? Такъ вотъ что: подемъ завтра вмст... Лидія Андреевна проситъ тебя объ этомъ.

Лицо Аникева вспыхнуло, но тотчасъ же и поблднло.

– - Если я поду туда, такъ единственно для того, чтобы взять Соню и ужъ больше не отпускать ее,-- неожиданно для самого себя проговорилъ онъ.

– - Voyons, tu ne feras pas de sottises!-- перебилъ его Вово.-- Скандалъ ничему не поможетъ и потомъ... вдь, надо же подумать о двочк... съ ней надо быть очень, очень осторожнымъ.

Аникевъ безсильно опустилъ руки. Онъ и безъ Вово отлично понималъ, что это такъ, что Соню нельзя подвергать никакимъ сценамъ.

– - Скажи мн, видлъ ты ее? Какая она? Здорова? Боже мой, неужели она совсмъ меня позабыла?-- вдругъ почти простоналъ онъ. хватая Вово за руку.

– - Сегодня я не видалъ ее, врно, или училась, или гуляла съ гувернанткой.. Но я видлъ ее недавно. Прелестная двочка... Ты не волнуйся, пожалуйста... надо все хорошенько обдумать...

Онъ подробно и очень живо, ничего не пропуская, передалъ Аникеву свое свиданіе и разговоръ съ Лидіей Андреевной. Это было ему очень трудно, такъ какъ вчная привычка «благировать», все обращать въ шутку, въ легкую насмшку, сильно ему мшала. Но, такъ какъ это было дло «Миши», онъ постарался не пересолить и отлично вышелъ изъ затрудненія. Аникевъ будто самъ присутствовалъ при этомъ свиданіи, видлъ передъ собою живую Лидію Андреевну.

– - Разумется, если ты напугалъ ее моими денежными длами, она станетъ сговорчивй,-- усталымъ голосомъ проговорилъ онъ, когда Вово кончилъ свой «отчетъ»:-- только это совсмъ не то... Я не могу, пойми, ни за что не могу идти къ ней. Это вовсе не капризъ и не вопросъ самолюбія...

Онъ замолчалъ, не договоривъ, и опустилъ голову.

– - Я никогда не могъ понять и не понимаю, зачмъ ты женился!-- воскликнулъ Вово.-- Какъ это могло случиться?!. Повидимому, ты женился по любви, вс тогда это говорили, да и какъ объяснить иначе! Вдь, Софья Михайловна и слышать не хотла, отказала теб въ благословеніи... И если ты все же поставилъ на своемъ... Et d'un autre cot'e -- между тобой и Лидіей Андреевной ничего общаго: огонь и вода. И это въ глаза бросалось, всякій дуракъ видлъ...

Аникевъ поднялся и въ волненіи заходилъ по комнат. Но вотъ онъ остановился передъ Вово, тяжело дыша и съ померкшими глазами.

– - Бываютъ ошибки, которыя, дйствительно, ужасне всякаго преступленія!-- сказалъ онъ.-- Такія ошибки наказываются жестоко, вчной, безсрочной каторгой... да что я -- каторгой! нтъ, засадятъ тебя за такую ошибку въ темный ящикъ, и сиди... а если вздумаешь вырваться, еще хуже будетъ, никуда не уйдешь, нигд не скроешься . Я никому не говорилъ и не говори объ этомъ... вспоминать страшно и противно... ну что-жъ... слушай.