– Нет, тебе кажется, - улыбнулась Микаса. Она стояла перед своими накама с обнаженным лезвием, с которого стекала и дымилась мутная кровь титана.

– И вам тоже, капрал Райвель, - добавила она.

Она старалась улыбаться, чтобы не выдать, как сильно она напугана – иначе Эрен очнется и будет беспокоиться о ней.

Этого Микаса не могла допустить во второй раз.

========== IV ==========

Эрен открыл глаза, когда все было кончено – он лежал на повозке, мимо него неслись кони, кто-то надрывно кричал, зовя уцелевших товарищей, противным жалобным голосом – в нем Эрену слышалась сама надежда. Он понял, что провалился – и заплакал.

Райвель сидел рядом – перебинтованная нога саднила – он очень хотел сорваться на вчерашнем ребенке, усилить его душевные страдания, сделать больно, но почему-то сдержался. Он вдруг пожалел Эрена, как сделал бы это настоящий командир, и отвернулся, чтобы сделать вид – он не видит его слез.

– Что? – спросил он. Эрен вытирал лицо рукавом, ударяя слабым кулаком по слабому своему лицу.

– Ничего, - сказал Эрен. – Вы меня снова спасли. Снова.

– Да нет… - ответил тихо Райвель, помолчав. – Не спасал тебя я. Тебя там, пацан, почти сожрали. И меня…

Он с великим наслаждением коснулся раненной ноги – Эрен приоткрыл рот от удивления и боли. Он вдруг узнал голос вдалеке – сильный и знакомый – и теперь никак не мог понять, умер он там, в гигантском лесу, или просто остался под кроной деревьев, проживая знакомый момент снова и снова?..

– Она спасла, - сказал Райвель. – Поблагодарим позже, - коротко огрызнулся он.

Впереди них руководила отрядом отступления Микаса. Она раскраснелась и казалась счастливой – Эрен был жив, и она везла его домой. Ее правую руку прикрывал Армин, левую – Жан. Ханджи помогала раненным.

Ни Эрена, ни Райвеля в ее героях сегодня не оказалось.

***

– Ну и что, Аккерман? – спросил Ирвин. – Ты рискуешь попасть под трибунал.

– И пусть, - коротко отсалютовала Микаса. – Пусть же.

Она выглядела радостной – ни дать, ни взять, именинница во второй раз на неделе – Эрен жив, и даже будет здоров, пусть и не сегодня. Какая разница накажут ее или нет? Она-то счастлива! Она выполнила свой долг. И не подчинилась – пусть капрал теперь льстит себе и своему эго…

– Хорошо же… - сказал Ирвин устало. Рука, которой у него теперь не было, ныла привычно.

– Пусть твою судьбу решит капрал Райвель, - сказал он. – Это был его запрет. И ты нарушила его.

– Ничего решать я не буду, - отмахнулся Райвель. – Я тут не в бирюльки играю, - добавил он. – Дисциплинарное взыскание как с любого, кто нарушил режим и ушел в самоволку. Архив на тридцать дней – там как раз необходимы рабочие руки. Без Эрена, естественно. Тебе запрещено навещать его и других товарищей. Запрещено тренироваться с ними. Запрещено есть с ними и разговаривать. Месяц одиночества – ты легко переживешь, Аккерман.

– Но… - Микаса чуть не задохнулась от возмущения. – Я спасла вашу жизнь, капрал Райвель! Там, в лесу…

– Там, в лесу… - повторил за ней Райвель. Он подошел к Микаса – и на мгновение показался ей и выше, и сильнее ее самой. – Ты могла остаться там, в лесу. Хотя мы, люди, отвечающие за твою жизнь, планировали встретить тебя за стенами. Ты поставила под удар наш план, разрушила общую картину, сделала все так, как хотелось тебе. Не мне, - сказал Райвель. – Не Ирвину. Не Ханджи. Не Эрену, - добавил он.

– Там, в лесу… - сказала-было Микаса, но осеклась. Она вдруг вспомнил, что однажды оставил «там, в лесу» капрал Райвель. Ей стало больно и стыдно – она повернулась к товарищам, ища поддержки – но даже обожающий ее Жан старался не смотреть ей в глаза, а Саша просто чертила носком сапога по доске. Микаса вытянулась и кивнула в знак послушания – чтобы никто, даже она сама не заметили ее непрошенных слез.

***

– Эрен, - позвала тихо Микаса. – Эрен!

– Микаса? – Армин, сидящий в углу, тут же проснулся. – Ты что?! Тебе нельзя тут быть… Нас же…

– Тихо, Армин, - Эрен мягко прервал его. – Она и сама знает, чем ей это грозит. Верно?

– Прости, - Микаса осторожно села на край кровати, не примяв одеяла. – Я не хотела. Так – вышло. Но я… Я не думала…

– Ты спасла нам жизни, - признался Эрен. – Спасибо… Но это в очередной раз – ты. Все еще выздоравливающая ты. Женственная и слабая ты…

– Я не понимаю, - Микаса смотрела прямо. – Не понимаю, Эрен. Я борюсь, как ты научил меня, и это мой выбор - идти туда, куда идешь ты.