— Боюсь, мисс Грейнджер, что исполнить ваше требование будет несколько… проблематично, — произнес Люциус, который, прежде чем Гермиона успела хоть что-то ответить, слегка подтолкнул ее к глухой стене ресторана и поцеловал, обхватив щеки обеими ладонями.

Шок! Он стал единственным ощущением на ближайшие секунды. Ни о чем другом думать она не могла. Ее целует Люциус Малфой. Люциус Малфой! Который в сознании Гермионы вдруг превратился в обычного мужчину, а не в бывшего преступника. И который все-таки посмел поцеловать ее.

Поцеловать…

Гермиона наконец-то смогла глубоко вздохнуть, и ноздри заполнил аромат лимона и розмарина. Она поняла, что невольно смягчается. И когда Люциус убрал ладони от лица и потянул ее руки себе на шею, она почему-то покорно обняла его, чувствуя, как теперь он дотрагивается до талии и прижимает к себе. Крепко. А потом снова склоняется с поцелуем, чуть раздвигая ее губы кончиком языка, чтобы сделать его еще глубже, еще ненасытней.

«Мерлин… Неужели я позволяю ему это?.. Прекрати, Гермиона! Остановись! Оттолкни его!»

Но внутренние вопли оказались на редкость бесполезными. Да и что она могла поделать, когда все тело охватило жаркое, но не обжигающее пламя, как только Люциус Малфой коснулся ее губ своими. Нет… Напротив, ее руки тоже словно ожили и двигались теперь сами по себе: гладили его затылок, кончиками пальцев перебирали пряди его волос, опускались к шее и снова поднимались наверх. Ее целовал Люциус Малфой, и она целовала его в ответ, бесстыдно прижимаясь к высокому сильному телу все сильнее и сильнее. И все происходящее казалось… невероятным, но таким естественным.

И даже оторвавшись от губ, они не отстранились друг от друга сразу, а еще какое-то время стояли так близко, что дыхания их смешивались, а носы и лбы касались один другого. Гермиона чувствовала, как там, где Малфой вытянул из брюк блузку, его пальцы ласково блуждают по обнаженной полоске кожи на ее спине. И под своими ладошками чувствовала теплоту мужской шеи.

— Ты пахнешь апельсинами, — тихо сказал он. — И на вкус тоже как апельсин…

Гермиона зажмурилась.

«Что я наделала? Ведь это… неправильно, правда же? Это… нехорошо! На самом деле мне нравится Леголас! И… не нравится Люциус Малфой… Или нравится?.. Господи! Как же просто все было еще вчера: он — бывший Пожиратель Смерти и ненавидит меня, а я ненавижу его. Или… не так? Да что такое вообще со мной?!»

Будто угадав ее смятение, Люциус опустил руки, и Гермиона, слегка помедлив, сделала то же самое.

— Желаю вам спокойной ночи, мисс Грейнджер, — голос прозвучал удивительно мягко.

— Спокойной ночи… мистер Малфой.

Не произнеся больше ни слова, он развернулся и вошел обратно в ресторан.

========== Глава 7 ==========

«Господи… Я целовалась с Люциусом Малфоем… И мне это… понравилось».

Бросившись лицом вниз на постель, дрожащими пальцами Гермиона вцепилась в копну волос. Состояние, казалось, стремительно близилось к истерике, в голове с калейдоскопической быстротой мелькали сменяющие одна другую картинки, и остановить это мельтешение не получалось никак. А еще они сопровождались рефреном укоризненных мыслей, как заевшая пластинка повторяющих одно и то же:

«Я целовалась с Люциусом Малфоем. И ответила на его поцелуй. Целовалась с Люциусом Малфоем! Я ответила на поцелуй Малфоя-старшего. Цело… Да успокойся же, наконец!»

Но сознание упорно отказывалось подчиняться, раз за разом воспроизводя каждую секунду до и после поцелуя с такой поразительной ясностью, будто Гермиона до сих пор переживала этот момент. Воспоминания о губах Люциуса Малфоя, об ощущении его рук на собственном теле и, черт возьми, о его запахе оставались донельзя четкими и яркими.

«Да ну Мерлиновы подштанники! Как же я хочу забыть об этом кошмаре, — лицемерно убеждала она саму себя, где-то в глубине души все же признавая, что на самом деле ничего забывать почему-то не хочется. И это ужасно раздражало! Не говоря уже о невероятном удивлении тем фактом, что каким-то загадочным образом ей вообще удалось привлечь внимание, можно сказать, президента «Корпорации Маглоненавистников» и привлечь настолько, чтобы он снизошел до поцелуя. — Или же… это уловка, и он замыслил очередную гадость… Бог мой, и как я сразу не догадалась?»

Она вдруг замерла от обидных, болезненных подозрений.

«А что, если это и вправду так? Что, если он вынужденно пытается соблазнить меня с какой-то гнусной целью? Ведь, в конце концов, он сам упомянул о тайных намерениях. Но тогда, если он задумал нечто злое и ужасное, что касалось бы меня, то почему намекнул на это? Особенно теперь, когда столько лет потратил на то, чтобы очистить семейное имя от грязи собственного прошлого, когда потратил столько денег на благотворительность, в том числе поддерживающую и жертв войны. С чего бы ему возвращаться к старым ошибкам именно теперь? А самое главное, зачем для этого Люциус избрал целью самую известную маглорожденную нашего мира и одну из лучших друзей Гарри Поттера?»