— Н-нет… К чему же спорить? Я м-могу и ошибаться… Даже, скорее всего, ошибаюсь. П-пойду поищу эссенцию Мартлэпа, — и она поспешно удалилась из кухни.

______________________________________________________________________________

Часом раньше

Так уж получилось, что в своем магазинчике Гермиона литературу не только продавала, но еще и реставрировала. Ведь книги старели, ветшали, чернила становились неразборчивыми, переплет истрепывался, страницы рвались или (что еще хуже!) оказывались попорченными каким-нибудь маленьким озорником. Нет, конечно же, она не бралась за реставрацию всего подряд, но случая поработать с интересным, сложным для восстановления экземпляром наша любительница книг не упускала никогда.

Откровенно говоря, реставрация была делом нелегким. Она требовала не только аккуратности и умения концентрироваться, а еще и завидного терпения, поскольку зачастую для получения результата приходилось выполнять одну и ту же манипуляцию огромное множество раз. Работать с немагическими книгами, как правило, было легче — ведь они вели себя как самые обычные неодушевленные предметы. Но вот книги волшебные… О-о-о… у каждой из них была своя собственная аура, свой собственный характер. Нет, конечно же, обычно они ничего против реставрации не имели и даже радовались обновлению, но иногда все же Гермионе попадались экземпляры, откровенно игнорирующие ее усилия или даже упорно сопротивляющиеся им. Бросающие ей вызов.

Тихонько посмеиваясь, она узнавала в характерах этих книг самые настоящие человеческие черты: упрямство, нежелание меняться, гневливость, склонность к капризам (особенно, когда Гермиона работала палочкой, а книге упорно хотелось, чтобы до нее дотрагивались исключительно руками). Постепенно она осознала, что, скорее всего, как и некоторые люди, эти книги столкнулись с чем-то обидным и пренебрежительным со стороны своих владельцев, потому и реагировали так агрессивно. А еще узнала, что если с ними обращаться ласково (осторожно дотрагиваться, разговаривать или даже напевать что-то за работой), то со временем книги будто оттаивают и ведут себя более спокойно.

Гермионе очень нравилось заниматься реставрацией не только потому, что видеть старинные тома восстановленными в прежнем великолепии было приятно, но и потому, что сам процесс обычно захватывал ее, как интереснейшая головоломка, решить которую хотелось во чтобы то ни стало. Ну и не стоило забывать еще об одном: вознаграждение, которое она получала за этот нелегкий труд, было весьма и весьма солидным. Чего уж там… Реставрация одного фолианта в итоге приносила Гермионе столько же денег, сколько она заработала бы, если б продала семь самых дорогих книг, имеющихся в магазинчике. А поскольку обычно на работу с одним экземпляром требовалась неделя, а дорогущие книги за неделю по семь штук не продавались — выгода была очевидна.

Вот и сейчас Гермиона изо всех сил старалась обновить шрифт у одной из самых дорогих книг, которые когда-либо брала в работу. Это был сборник стихов известного немецкого поэта Геральда Блау, который Гермионе принесла его пра-пра-внучатая племянница, желавшая продать наследие своего далекого родственника как можно дороже. Но, к сожалению, несмотря на все старания мисс Грейнджер, менять цвет чернил томик упорно отказывался.

Прошло две недели, и Гермиона уже перепробовала немало: читала стихи (причем на немецком языке, что давалось ей совсем нелегко), разговаривала, мурлыкала песенки, даже легонько поглаживала переплет — все было напрасно. Цвет и яркость шрифта оставались прежними. Чувствуя ужасное разочарование, насупившаяся Гермиона ворчливо обратилась к маленькой черной книжке.

— Ну и чего тебе надо? Почему ты упорно отказываешься выглядеть лучше?

— Возможно, это происходит потому, что вы используете не совсем подходящие методы?

Все еще нахмуренная, она подняла глаза и встретилась взглядом с Люциусом Малфоем.

— И как долго вы стоите здесь? — раздражение прорвалось само собой, Гермиона даже не пыталась скрыть его.

— Прилично, — беззаботно пожал плечом Люциус.

— И что же вы знаете о реставрации книг?

— Немного… — признался он.

— Понятно. Тогда спасибо за очень ценный совет.

— Но моя неопытность не обесценивает его, мисс Грейнджер, — продолжил Люциус. — Поскольку существует общеизвестная истина: если вы неоднократно попробовали что-нибудь сделать, и это не получилось, то пришло время сделать задуманное как-то иначе. Или вообще решить, а так ли уж сильно оно вам надо.

— И что же конкретно мне следует сделать в случае с этой книгой, мистер Малфой? — кислым тоном уточнила Гермиона.

— Конечно же, попросить кого-нибудь о помощи или хотя бы о консультации.

Она приподняла бровь.

— Кого же? Вас что ли?

Взгляд Люциуса выражал явную уверенность в том, что рассудок ее временно помутился, но ответил он тем не менее совершенно спокойно, хотя и несколько суховато:

— По-моему, мы уже установили, что у меня нет никакого опыта в этой области, мисс Грейнджер. Конечно же, я имел в виду, что вы должны попросить помощи у кого-то, кто тоже занимается книгами. То бишь у каких-то своих коллег.

— О, да… Конечно, же! Вы совершенно правы.