— Ты прав. Мне нужен маяк. Свет твоей души еще не угас, а потому, находясь на грани миров, ты сможешь указать мне обратный путь.

— Скажи на милость, и зачем тебе нужно ввязываться в это? — устремив на демона пронзительный взгляд, произнес ангел.

— Книги… Аврора забрала с собой свои тайны.

— Тебе не хуже меня известно, кто стоит за похищением душ! Цель достигнута, а потому всякая необходимость в Авроре отпала. Обожди пару недель и тогда, погрузив сознание в пустоту, возможно, ты отыщешь ее след, а вместе с ним и эти книги.

— Не привычно слышать такие речи из уст ангела, — с ехидной ухмылкой произнес Асмодей.

— Напротив, куда непривычнее услышать слова о самопожертвовании от демона. Признаюсь, истинная причина видится мне в другом свете…

— Уж просвети, — недовольно фыркнул Владыка Похоти.

— Есть у меня одна догадка, но тебе она не понравится! — демон хранил выжидающее молчание, и только тогда Нуриэль решился облачить свою мысль в слова. — Такое поведение свойственно людям. Хочешь, признавай эту истину, хочешь — нет…

— Неужели ты намекаешь на то, — перебил его Асмодей, но в ответ был так же бесцеремонно прерван.

— Ты ее любишь! Потому проявляешь несвойственную тебе заботу. Именно поэтому ты защитил ее от Дэлеб. С того момента, как ты увидел ее, ты подсознательно чувствовал, что она особенная, не потому ли ты купил ее на аукционе? Признайся хотя бы себе, что тебя томит разлука с ней.

— Большей глупости ты еще не говорил, — с негодованием вспыхнул демон.

— Должно быть от того, что большей глупости ты не делал! — в тон ему прошипел ангел.

— Абсурд!

— Тогда предложи объяснение получше, — равнодушно заметил Нуриэль.

— Эти книги помогут мне заручиться поддержкой остальных рыцарей или же убрать их с дороги, если те решатся мне противостоять. Они нужны мне! Все!

— Что ж, если эта истина тебе милее, кто я такой, чтобы ее оспаривать?! — риторически заметил он, всплеснув руками. Тысячелетняя мудрость и годы молчаливого наблюдения показали ангелу, что можно вступить в спор с демоном, если он не дурак, а Асмодей таковым не являлся. Напротив, он был на редкость восприимчив к весомым доводам что, видимо, и стало основой их сотрудничества. Но знал Нуриэль и другую истину — спорить с дураками бесполезно, ибо они, не смотря ни на что, гнут свою линию, отказываясь услышать кого-то кроме себя. А влюбленные — дураки! Все без исключения. А потому попытка доказать им очевидную истину, касающуюся их половинки, приравнивалась к еще большей глупости. Со вздохом проводив взглядом своего товарища, ангел подошел к порталу. — На пустоши нет времени, — спокойно начал он, — а потому, как бы больно тебе не было, не прекращай считать. Это поможет тебе определить момент, когда надо возвращаться, если не управишься в срок — останешься там навечно.

— И сколько, по-твоему, у меня времени? — равнодушно, будто речь шла вовсе не о его жизни, поинтересовался Асмодей.

— Оттуда возвращался лишь Люцифер, — задумчиво произнес Нуриэль, наблюдая за колеблющимся огнем свечи. Гипнотическое пламя будто танцевало на краю фитиля, являя собой двуликий образ судьбы. С одной стороны смертоносный, ибо огонь, вырвавшись из оков, разрастался и поглощал все, что попадалось ему на пути, а с другой — хрупкий, ведь было достаточно легкого дуновения ветра, чтобы свеча погасла, убив столь великую силу. Таковой ангелу сейчас представлялась жизнь Асмодея. Всесильного, непоколебимого и величественного, но в то же время слабого перед всепоглощающей мощью первородной пустоты, ставшей прародительницей всего сущего.

— Ты все еще обращаешь свой взор к этим легендам? — усмехнулся демон.

— Порой в них таится истина.

— Это не более чем сказки, которые отказался подтвердить даже Великий Владыка.

— Боюсь, кроме этих сказок у нас ничего нет. Итак, как гласит сказание, не сумев победить Люцифера в открытом бою, архангел Михаил заманил его на пустошь, запечатав врата, но Темнейший нашел другой выход. У него на поиски было несколько часов, но и его сила превосходит твою. Учитывая твое текущее состояние, у тебя не больше часа, а потом — смерть!

— Не нагнетай, — улыбнулся Асмодей, делая шаг в неизвестность.

Пустота… величайшая тайна и величайшая опасность, подстерегающая того, кто попытается постичь первородные таинства жизни. Она была началом и концом, истиной и ложью, прародительницей жизни и вестницей смерти. Она не знала милосердия, не ведала прощения, единственным, что она ценила — была энергия, которую та черпала от похороненных в ней душ. Она, как великая богиня, ежеминутно принимала эту дань, помещая ее в секретные закрома, но демоны научились обманывать ее, втихомолку забирая эти жертвы, а потому она, разгневанная и оскорбленная, карала каждого падшего, который попадал в ее бескрайние просторы. Такова была судьба, но судьба переменчива и парадоксальна. Она не любила, когда ее искушают, но любила играть. А Асмодей был сильным игроком, прекрасным соперником, а потому свято верил в то, что эта всевидящая пророчица уготовила для него другую участь. Он верил, что его бессмертная доля — это путь воина, и если ему суждена погибель, то произойдет оное лишь с пылающим мечом в руках, а потому без страха пустился в скитания по неизвестным далям, ведя отсчет кратким минутам.

========== Глава X ==========

Первый шаг — парадоксальная вещь, ибо нет ничего сложнее и ничего легче, чем переступить незримую черту, за которой скрывается неизвестность. Для одних этот шаг может стать вратами в бездну, для других дорогой к новым открытиям. Кому-то он принесет боль и разочарование, смешанное с вполне отчетливым желанием вернуться назад, а для кого-то станет единственным правильным решением на пути к цели. Ошибочным здесь, пожалуй, было одно — бездействие. Поэтому Асмодей не колебался в принятом решении, следуя за своими инстинктами, но на пути его встала треклятая судьба, обнажившая перед ним всю суть этого злосчастного парадокса.