— Я бы тебя и не беспокоил, если бы ты не учинил здесь этого разгрома, — отходя в сторону, прошипел демон, открывая сонному взгляду скорбную картину бедствия. Казалось, что через их временную опочивальню пронеслись всадники Апокалипсиса, сметая все на своей дороге. Растерзанные книги, перевернутая мебель, разбросанные, но все еще тлеющие угли из очага. Видимо находясь в сонном забытьи, он позволил магии окружить его невидимым ореолом, и ее тихие отголоски вырвались на свободу, превратив небольшой грот в эпицентр стихийного бедствия. — Для существа равнодушного ты проявляешь к ее участи слишком деятельный интерес, — переворачивая софу, продолжил Абаддон.

Только сейчас Асмодей полностью осознал произошедшее. Это был не сон, не видение, это была реальность. Магия, которая доселе была ограничена силой кольца, сделалась почти неуправляемой, играя с ним злые шутки. Находясь в сознании он прикладывал немалые силы, чтобы обуздать потоки энергии, проходившие сквозь его тело, но видимо во сне эта энергия брала над ним верх.

— Это уже смахивает на некую навязчивую идею, — презрительно усмехнулся Асмодей, — неужели ты все произошедшее будешь связывать с ней?

— Да, если при этом будет звучать ее имя, — невозмутимо произнес демон, закидывая ногу на ногу. — Тебе понадобится время, чтобы научиться контролировать свою силу без кольца, — указав взглядом на пустой палец Владыки похоти, произнес он. — Не думал, что ты отважишься на подобное безрассудство. Право, я удивлен. Признаюсь, поначалу я приписал твой поступок по отношению к ней милосердию, но теперь… я поражен. Неужели всесильный Асмодей решил добровольно надеть на себя оковы? Ты отпустил ее на Землю не для того, чтобы защитить от войны; не для того, чтобы пресечь сплетни о вашей с ней сакральной близости, даже не для того, чтобы она выполнила твое поручение; ты предоставил ей шанс согрешить, чтобы она оказалась здесь по воле небес… браво!!! Такого я не ожидал даже от тебя, обратить бриллиант дешевым стеклом, загубить чистую душу, которая и так принадлежала тебе. Как это… иррационально! И для чего это? О, Дьявол… Чувства…

— Это лишь твои домыслы…

— Это истина! — По правде говоря, Асмодей уже и сам не понимал, что стало первопричиной этого поступка. Отпуская Аврору на Землю, он радел лишь об успехе собственной затеи, хотя душа его рвалась от противоречий, в которые он не желал погружаться. Так было легче… тогда он считал, что поступил правильно: не имея возможности подарить ей свободу, Асмодей подарил ей шанс обрести мир во служении ему, позволил ей жить среди смертных, хотя сама Аврора этого еще и не знала. Но ее призыв полностью перевернул его планы, заставив огонь в груди воспылать эгоистичным пламенем. И он решился самолично проложить ей дорожку в Ад.

— Твоей фантазии могли бы позавидовать известные драматурги, — равнодушно усмехнулся демон в ответ на колкое замечание своего оппонента.

— Ты прав, это действительно фантазии… твои. Партия разыграна безупречно, если не считать того, что напрасно. Ты упустил из вида один весомый факт, чтобы попасть сюда по воле небес она должна согрешить сама. Может людской суд и мог бы предать ее казни за колдовство и убийство, но вот небеса ты обмануть не сумеешь. Да и она… о, сколько бы я отдал, чтобы увидеть ненависть в глазах девчонки, когда она узнает о том, какой подарок ты ей преподнес.

— Если бы, — буркнул себе под нос Асмодей, отворачиваясь к стене. — Если бы она могла ненавидеть, все бы было намного проще.

Разговор явно подошел к своему финалу, понимая, что вынужденный товарищ не станет обнажать перед ним свою душу, Абаддон потерял к теме интерес. Откровенно говоря сейчас были дела куда важней мира и страданий. Понять в полной мере нежелание Асмодея спасать могущественных собратьев, демон не мог. Да и не видел он в князе плотского греха предводителя великого воинства. Не по силе бремя. Война была вотчиной Абаддон, а он — ее жнецом. Это он должен был стоять во главе легионов падших, его знамя должно было возвышаться над проклятой землей.

Зависть, гордыня, неповиновение и недоверие — пороки, ведущие по ложному пути в конце которого всегда будет разочарование и смерть. Не многие смертные могли предвидеть такое печальное завершение своих исканий, и уж тем более не мог их узреть демон, чью природу они воплощали. Не могли оного изменить ни тысячелетний опыт, ни мудрость, ни знания. Великая ирония: воплощения грехов не могут противостоять их притягательности. До крови закусив посиневшую губу, Абаддон вышел из грота.

Не желая вдаваться в причины ухода ненавистного союзника, Асмодей возблагодарил все высшие силы за то, что перед надвигающейся катастрофой ему предоставили возможность привести в порядок собственные мысли. Незрелый, слишком человечный поступок, совершенный в порыве земной страсти, занимал его все меньше, да и угрызений совести за содеянное он не испытал. Едва ли, конечно, он вообще был на них способен. К тому же, кто такая Аврора, чтобы его судить, напротив, по всем правилам Преисподней рабыня должна была целовать его ноги за то, что он с такой готовностью откликнулся на ее призыв. Получила то, что просила. И хватит об этом.

Куда больше демона занимал вопрос организации обороны. Все козыри были на руках у противника, расстановка сил и вовсе ввергала рыцаря Ада в уныние. Взглянув на карту из человеческой кожи, растянутую на плоском камне, Асмодей в очередной раз пришел к выводу, что решающий бой придется дать раньше, чем он планировал. Те скудные запасы энергии, которые его слугам удалось выкрасть из пещеры подходили к концу, а это грозило обернуться новым бунтом; меры, запрещающие покидать лагерь лишь усугубляли это положение. Нужно было действовать, и действовать незамедлительно.