Люцифер немного поморщился, пытаясь взвесить все доводы, приведенные Асмодеем. Казалось бы, все логично, и если бы речь шла о любом другом демоне, Владыка непременно бы покарал наглеца, осмелившегося ворваться в дом одного из его советников, но Абаддон… чтобы отважиться на подобную выходку, он должен был иметь более веские причины. К тому же, донесение было получено Люцифером на рассвете, а Азазель и вовсе узнал об этом пару дней назад. Куда ни глянь, а сроки — вещь упрямая, и они никак не хотели вписываться в представленную картину. Это больше походило на случайное, пусть и трагическое, совпадение.

— И все же, ты что-то мне не договариваешь, — произнес Владыка, вглядываясь в разноцветные глаза своего соратника.

— Повелитель, я не посмею Вам лгать…

— А я разве упрекнул тебя во лжи? — небрежно заметил Люцифер. — Я знаю тебя с того момента, как глас небесных труб возвестил о сотворении мира и этот взгляд, на дне которого плещется очередная авантюра, я знаю не понаслышке. Итак…

— Владыка, прошу меня извинить, но мне нечего Вам больше сказать, — с легким поклоном ответил Асмодей.

— Как ты узнал, что за нападением стоит Абаддон?

— Дэлеб сумела выжить, Повелитель. Она и рассказала обо всем.

— Пришли ее завтра в мой дворец. Я хочу переговорить с ней, — отозвался Люцифер, устало потирая переносицу. Мало того, что в его владениях назревало восстание, так еще и его рыцари, его главное оружие на пути мятежников вносили разлад в его планы. Несмотря на заверения Асмодея внутреннее чутье твердило ему, что причина была совсем иная, но добиваться ее нынешнего собеседника было бесполезно. — Ты желаешь, чтобы он вернул ее? — после некоторого молчания, произнес он.

— Я желаю, чтобы он ответил за свои деяния по закону, — спокойно ответил демон.

— И, разумеется, роль палача ты хочешь возложить на свои плечи?

— Да, Владыка, — коротко кивнул Асмодей. — Если Вы позволите, я немедля нанесу ему визит.

— Мне понятен твой гнев и желание отомстить и когда-нибудь, я надеюсь, ты узнаешь, почему я не могу тебе это позволить.

— Повелитель! — с негодованием встрепенулся Асмодей, в душе уже начавший праздновать собственную победу. — Он совершил вторжение в дом Вашего советника…

— И он ответит за это, — перебил его Люцифер. — Но обвинение в бунте… это решительно невозможно. Поверь мне…

— Владыка, — постепенно начиная терять терпение, начал демон. — Доверие к нему — величайшая ошибка, он предаст Вас.

— Асмодей, ты — один из моих главных советников, мой рыцарь и преданный друг, но поверь, от некоторых тайн лучше держаться подальше. Я разберусь в этом вопросе и уведомлю тебя о своем решении, — спокойно произнес Люцифер, и хоть всем видом своим он пытался показать ледяное спокойствие, во взгляде его демон уловил зарождающийся там гнев. — А теперь ступай, мне нужно подумать.

В этот момент гнев вернулся и к Асмодею. По каким-то неведомым ему причинам повелитель Преисподней, если не оправдывал, то и не осуждал этот поступок, а драгоценное время ускользало сквозь пальцы. Тяжба могла занять не один месяц, а тут каждая минута ожидания могла привести к необратимым последствиям, ведь неизвестно, что Абаддон решит сделать с документами, так некстати попавшими к нему в руки. Оттого и терзался Асмодей, вальсируя по лезвию ножа. С одной стороны, Люцифер не наложил вето на его право сводить счеты, а с другой — ясно дал понять, что решение этого вопроса берет на себя. Что ни выбери — кругом неправ будешь! В первом случае собственная гордыня, требующая отмщения, покоя не даст, а во втором — гнев высших сил на свою голову навлечь можно. Эти мысли сводили с ума. Не смогли их разогнать доводы разума, призывавшего к ожиданию, не развеял их и полет под сводами небесных сфер. Так ко всему этому добавились еще и невесть откуда взявшиеся угрызения совести от того, что все чаще перед его взором представал образ Авроры, взывающей о помощи. Что ж, это была война… и ради победы он готов был пожертвовать всем, еще не ведая о том, что пожалеет об оном.

Тряхнув головой, чтобы отогнать от себя это навязчивое наваждение, Асмодей стеганул Нифелима по спине, направив к собственной обители. Как ни велик был соблазн содрать кожу со своего злейшего врага и вырвать из его лап все, что он посмел у него забрать, но здравый смысл, сумевший прорваться сквозь стену гнева, остудил его пыл. Надо было ждать, ведь ожидание — тоже часть войны. Он сделал свой ход, теперь очередь Абаддон и Люцифера. А эмоции… он не послушал собственные инстинкты в тот момент, когда имел возможность что-то изменить — это была ошибка. Теперь надо было дать возможность холодному рассудку ее исправить.

Остановившись у собственного порога, он, не обращая внимания на суетившихся по залу бесов и чертей, которых Дэлеб призвала взамен павших, прошел к себе в покои. Сейчас здесь ничего не напоминало о событиях минувшего дня. С пола исчезли кровавые разводы, в воздухе больше не витал запах смерти и только свечи, будто памятуя о разразившейся здесь трагедии, проливали восковые слезы на зеркальную гладь стола.

Опустившись в кресло, Асмодей в очередной раз попытался разложить по полочкам события этого вечера. Десятки вопросов роились в его голове, пытаясь завладеть его вниманием и первый, пожалуй, самый главный: как Абаддон узнал о том, что именно в это время его не будет в обители?