Завтрак проходил неспешно, а еда была… не самой приятной. Я бы даже сказал, что это не было моей любимой комбинацией. Пока я неспешно опустошал содержимое упаковки, мои глаза рассматривали сестру. Она все еще держала на своем лице довольную улыбку. Я не мог увидеть ее глаз с моего ракурса, но она всегда поворачивалась ко мне, чтобы посмотреть на меня. И в эти моменты ее улыбка становилась шире, теплее. Я смотрел на нее так долго, что забыл про еду, а так же про братьев и сестер, окружавших нас.

«Чего-то хочешь, братик?» — ее вопрос вернул меня на землю. Нежный, ласковый, едва различимый в этой шумной столовой, голос, ставший для меня предупреждением. На нас смотрят, и сейчас я поступал довольно необычно… Даже странно. В замешательстве, я быстро подобрал подходящие слова, чтобы выбраться из этой ситуации.

«Это… Хочешь овощной салат? Он мне все равно не нравится.» — на мой вопрос она ответила легким кивком, аккуратно забрав упаковку из моих рук. Сидящие рядом сестры и братья осуждали мои вкусы, но я не придавал этому особого значения. Сейчас у меня в голове были совсем другие мысли, так что мне не до них.

Я направлялся на полигон. Там я должен был дождаться Тридцать третью и обсудить с ней мой план, но мой план слегка… изменился. Что-то застало меня в длинном коридоре, прижавшись к моей спине, остановив меня. Это была Девяносто восьмая, тихо урчащая что-то про себя, крепко обнимающая меня и прижимающаяся к моей изувеченной спине. Мое шипение напомнило ей о моих ранах, и она быстро отстранилась от меня, отпрыгнув назад. Я мог услышать тихое: «Прости» за своей спиной, но сейчас меня интересовало нечто другое. Неизвестная мне фигура в белом халате. Эта фигура стояла в самом конце коридора, разглядывая меня с сестрой, после чего прыгнула в сторону, исчезнув без следа. Не знаю… показалось ли мне это, или же это был самый настоящий «Белый». Обычно они не показываются на глазах младших, но…

«Братик… Почему ты молчишь? Обиделся на меня?» — Только я забыл о сестре на секунду, и она уже начинала придумывать причины для слез и истерики. На счет увиденного я ничего не сказал, положив руку на ее голову, поглаживая ее волосы.

«Просто задумался.» — моих слов и действий было достаточно, чтобы успокоить ее. Тем не менее, я не собирался скрывать своих мыслей от нее. — «Нам надо поговорить с Тридцать третьей. Позовешь ее?» На мое предложение она отреагировала… странно. Ничего не сказав в ответ, она взяла меня за руку, разглядывая и поглаживая ее пальцами. Я не сопротивлялся и не двигал рукой, полностью расслабив ее, но я все еще не понимал, что она делает и зачем.

«Тридцать третья закончила завтракать раньше нас. Возможно… она уже давно ждет нас.» — Ответила она, не отрываясь от моей руки, разглядывая ее, проводя по моей ладони пальцами. После, она обратила на меня внимание, лениво разглядывая меня своим единственным глазом. — «Давай проверим полигон, а если ее там не будет… Найдем ее вместе. Хорошо?» От ее улыбки мне становилось не по себе. Она была едва заметной, теплой… настоящей. Это не было частью ее «маски». Я не стал задумываться над этим, кивнув сестре в ответ. У меня и так достаточно вопросов, ответы на которые я все еще не нашел.

Как и предполагала сестра, Тридцать третья ждала нас. Полигон был пуст, и только она сидела в углу, прижавшись к стене, держа в руках упаковку с десертом. Она выглядела… не такой, как всегда. Оптимистичный взгляд и приятный вид был затуманен усталым взглядом и грустной миной. Увидев нас, она вскочила на ноги, шмыгнув носом.

«Н-не обращайте внимания… Я просто… Кошмары снились. Вот и все.» — довольно очевидная ложь, слетевшая с ее дрожащих губ. По одному ее виду я мог разузнать все, что с ней случилось. Усталый взгляд показывал на то, что она с трудом проснулась сегодня, либо использовала стазисный сон. На покрасневших щеках можно было увидеть следы слез, не говоря уже про дрожащий голос. Все эти вещи приводили к единственной догадке. Тридцать третья испытывала недостаток сна по причине стресса. Возможно она была обеспокоена тем, что мы были готовы сделать. Что она хотела сделать. Убить сестер.

«Ты можешь всегда отказаться от своей идеи.» — я не сдерживал своих мыслей в себе. Если она серьезно поставила под вопрос правильность своих действий и желаний, то я не буду мучить ее. В отличии от Девяносто восьмой, я не скрываю своих эмоций. Не перед людьми, которым я доверяю. Она мотала головой, отказываясь от моего предложения. Ну… раз уж она так хочет… — «Тогда я хочу попросить у тебя кое-что. Мне нужно достать препарат №513 из медицинского отсека.»

«И… зачем он тебе?» — Тридцать третья была слегка удивлена моему запросу, но я не ответил на ее вопрос. Лучше не говорить ей о моих истинных планах в подобные моменты. К сожалению, Девяносто восьмая не держала свой язык за зубами.

«Братик делает что-то вроде взрывчатки. И для этого ему нужен препарат.» — останавливать ее после этого было поздно. Она уже рассказала все самое важное. Услышав это, Тридцать третья вздрогнула, широко раскрыв глаза. Ей было сложно воспринять эти слова, и она медленно разглядывала то меня, то Девяносто восьмую, словно разжевывая фразу сестры снова и снова в своей голове. После, она повысила свой тон, высказывая свое недовольство:

— «Это… Э-это опасно! У нас нету доступа к химическим веществам и лаборатории! А застать моих сестер в одном месте…»