Рэй хмуро кивнула. В две длинные затяжки докурила сигарету, тщательно затушила окурок. Помолчала немного, потом сказала:

– Что-то происходит. Гвинет, Том Лери, жертвенник, твари эти, которых не берет никакое железо. Говорю тебе, что-то происходит.

– Да, - Уилл Керринджер оседлал мотоцикл и напоследок взглянул на дочь. Глаза его были серьезны.
– И во всей этой истории меня начинает радовать, что твой рыжий псих не отбросил коньки после шести пуль. Он все-таки Король, как ни крути. Должен следить за порядком.

Рэй приехала за отцом в холодных рассветных сумерках. Ей едва удалось вздремнуть, вместо завтрака она выпила отвратительный растворимый кофе, выкурила две сигареты. Ехать не хотелось. Предчувствие беды, которое до этого маячило смутны призраком где-то на самой границе сознания, встало в полный рост, заставляя что-то в груди болезненно сжиматься. Из головы не шли слова отца насчет Короля Другой стороны.

Холодное сентябрьское утро над Байлем было насквозь прошито туманом, как будто Граница пыталась добраться до мира людей и высосать из него последние крохи тепла. Рэй зябко поежилась, поглубже натянула на голову капюшон толстовки и свернула на тихую улицу, ведущую к отцовскому дому.

Уильям Керринджер до сих пор жил в большом двухэтажном доме, огороженном когда-то нарядным кирпичным забором. Сейчас забор изрядно зарос плющом и диким виноградом. Лужайку в последний раз стригли еще тогда, когда Рэй была ребенком. Тогда с ними жила ее мать, и казалось, что всегда все будет хорошо.

Керринджер вздохнула и зло растерла лицо ладонью. Может, будь мать с ней, не было бы ни той ноябрьской ночи, ни этого утра. Она опустила стекло и закурила снова. От табачного дыма во рту сушило.

Уилл Керринджер появился на пороге собранный, предельно сосредоточенный. На плече болтался все тот же чехол с дробовиком, из-под байкерской куртки торчала кобура. В ней дремал револьвер, брат-близнец того, который носила на поясе Рэй. Он коротко кивнул дочери, но не стал ничего спрашивать. Она молча выкинула недокуренную сигарету на дорогу, и внедорожник тяжело тронулся с места.

Вначале отец и дочь молчали, потом оружейник неожиданно сказал:

– Я четырнадцать лет не ходил туда. Думал, отпустило. Хрен там.

Рэй кивнула и прибавила газу. Мимо скользили аккуратные частные дома с пожелтевшими лужайками и давно не разжигавшимися мангалами.

– По-моему, никого не отпускает. Помнишь того парня, Бена? Он всего лишь видел сиду во сне. Ему хватило.

– Немного то и надо, - Уилл Керринджер улыбнулся, и улыбка эта вышла грустной.

А Рэй неожиданно подумала, что ее отцу пятдесят один, и двадцать из этих лет он живет по законам Другой стороны. Не имеет жены, не пьет вина, не стрижет волос, потому что тот, кто нарушит гейс, утратит силу, а то и вовсе проживет недолго. Даже она не знала, как отец получил эти запреты.

Внедорожник вывернул на шоссе, тумана стало меньше, через тучи пробилось солнце. Они с отцом собирались отправляться на Ту сторону из привычного места, с насыпи над озером. Не то, чтобы это имело какое-то особенное значение, но там было привычно. Перешедший Границу в этом месте имел неплохие шансы оказаться в знакомых холмах и, может быть, чуть меньше блуждать на неверных тропах, меняющихся под ногами.

У самой полосы тумана Рэй остановила машину. Откинулась на спинку сидения, прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Отец не мешал ей. Он вообще больше молчал в дороге, и Рэй догадывалась, что и ему не по себе.

Медленно она открыла глаза и проговорила:

– Вы слышите все, что говорят так близко к Границе. Я знаю. И вы знаете, что кое-кто задолжал мне. Я отдаю свои долги. Ваша очередь.

Уилл Керринджер негромко хмыкнул. Потом полез во внутренний карман куртки за фляжкой. Сказал:

– Даже я говорил с этими ребятами чуть мягче, если память мне не изменяет.

– Вот они у меня где уже, - проворчала Рэй и выжала сцепление. Внедорожник медленно въехал в туман.

Молочно-белая пелена клубилась и текла перед лобовым стеклом. В ней как будто мелькали тени, слишком быстрые, чтобы их разглядеть. Рокот двигателя звучал тихо, словно издалека.

– Не нравится мне это, - проронил оружейник. Рэй не взялась бы судить, сколько времени они ехали через туман. Стрелки на приборной панели замерли неподвижно, даже не дрожали.

– Бен блуждал в тумане весь день, пока мы не нашли его, - сказала она.
– Есть идеи?

– Ничего, кроме того, что ты уже видела, - Уилл Керринджер пожал плечами.
– Никогда не было такого, чтобы Другая сторона не пускала к себе. Тем более...

Он оборвал себя на полуслове, но Рэй поняла, что отец имел в виду. Похищенные дети принадлежат обоим мирам, ведь так? Тем более она.