Сегодня она не поехала на работу, а осталась дома, решив устроить себе выходной.

Она уже несколько месяцев занималась социальной помощью малоимущим и переселенцам, разъезжая по округе и контролируя расселение людей, вызывая у матери улыбку и смех, что их с отцом альтруисткая кровь, теперь взыграла и у нее.

У стойки со сладостями Алекс заметила Салли, девушку из городка, с которой ходила в школу и которая жила с родителями по соседству с Эриком.

– Салли! — Позвала она девушку. — Привет! Это я Мег!

Салли вначале удивленно на нее посмотрела, а потом, узнав, улыбнулась.

– Привет! Я тебя не сразу узнала! — Приветливо поздоровалась она.

– Спасибо! Я родителей своих нашла!

– Я знаю, Престон говорил! Я очень рада за тебя! — Ответила Салли.

– Как дела в городе? — Вдруг стушевалась Алекс.

– У Престона сын родился, Джордан открыла ателье, как и мечтала. В городок приехало несколько новых семей, у нас теперь даже и свой стоматолог есть. Не нужно ездить в Чикаго.- Улыбнулась девушка, слегка покраснев.

– А как дела у Эрика? — Не выдержала девушка, это на самом деле было единственное, что ее интересовало.

Взгляд Салли, вдруг , стал колючий и настороженный

– Прости, мне нужно бежать! Прощай! — И девушка быстро удалилась, оставив Алекс посреди торгового зала.

Как добралась домой она не помнила, ее накрывала липкая волна страха, что-то случилось, не зря Салли так перекосило от упоминания Эрика. Только бы с ним все было хорошо! Как связаться с Престоном она не знала, но был человек, который всегда находился в курсе всех новостей штата.

Алекс постаралась успокоится и дрожащими пальцами набрала телефон матери Тобиаса, Эвелины Джонсон.

– О, Александра! — Увидев внучку на экране, расплылась женщина в приторной улыбке. Эвелин никогда не нравилась девушке, не до потери памяти, не после. Эта женщина была слишком скользкая, слишком беспринципная и хитрая, она умудрялась почти всех использовать для своей выгоды. — Что-то случилось?

После изгнания, вернувшись в Чикаго Эвелин очень быстро освоилась в новой для себя жизни и к удивлению сына не пыталась пробиться в политику или в меры, а устроилась журналистом в одну из газет. Репортерская профессия была настолько ее, что женщина за пару лет стала главой целого отдела, являясь «грозой» всех публичных и не очень жителей Чикаго и окрестностей.

– Нет, просто решила, что мы давно не общались! Как твои дела, как здоровье? — Завела девушка светскую беседу, пытаясь подвести женщину к нужной теме.

– Ой, дела отлично, здоровье тоже не подводит! Если честно мне сейчас некогда об нем думать. — Глаза женщины загорелись. — Тут такие новости случились. Месяц назад поймали преступника, его обвиняют в жестоком убийстве. Представляешь, он долгое время жил тут недалеко. Кошмар! — Начала причитать женщина в мнимом испуге.

У Алекс похолодело внутри

– Не может быть! А кто он такой? Не видела, что бы писали об этом. — Осторожно сказала она, боясь выдать свой интерес.

– Ты его не знаешь! Много лет тому назад, считалось, что его казнили, он эта мразь выжила и даже неплохо себе жила. Он бывший лидер Бесстрашных, убийца и палач, пособник Джанин Метьюз, его зовут Эрик. — Смакуя подробности, продолжила женщина не замечая смятение девушки.

– Эрик… — Эхом повторила Алекс. — Я слышала о нем. И когда суд?

– Не знаю, твой отец курирует это дело. — Растерянно ответила Эвелин, переключая свое внимание куда-то вглубь своего жилища. — Прости дорогая, надо бежать. — И женщина нажала отбой.

Алекс медленно опустилась на стул, оказывается она весь разговор стояла вцепившись пальцами в столешницу. Это не могло быть правдой! Тобиас обманул ее! Собственный отец, обещал ей не трогать Эрика, смотрел в глаза и обманул. А ведь сколько терпел!

Девушку душил гнев, ярость и обида, что бы хоть как-то совладать с эмоциями, она кинула хрустальную вазу для конфет в стену.

На шум из кабинета вышла Трис, увидев дочь в столь неконтролируемом состоянии она даже испугалась. Александра ей сразу рассказала об своей встрече и разговоре с Эвелин, Трис помрачнела, тихо что-то пробурчала и пошла заваривать им с дочерью чай.

***

Вся эта ситуация беспокоила женщину, ее материнское сердце чувствовало приближение беды, и вот кажется она пришла.

После выходки Александры, связанной с расторжением помолвки и поездкой к Эрику, она умоляла Тобиаса отпустить их дочь, дать ей возможность самой выбирать.

Она всеми силами пытаясь донести до мужа, что Алекс, почувствовав свободу, быстро наскучит и сельская жизнь, и Эрик, что после всех радостей и возможностей Чикаго, она сама вернется домой, но уже избавившись от этого наваждения. Это всего лишь юношеская влюбленность, замешанная на благодарности и запретности, что их дочь достаточно умна, что бы выбрать правильный путь и если они будут давить на нее, то только еще сильнее подтолкнут к Эрику.