А я наступал на девушку, выставив вперёд остриё клинка. Под натиском жертва вжалась в стену, задрожав всем телом, тяжело дышала. Но выглядела скорее не испуганной, а возбуждённой или притворялась таковой, дабы вместо того, чтобы прикончить, я предпочёл бы её изнасиловать.

– Васха, что ты творишь?
– возмутилась Димбо, решительно шагающая в мою сторону с намерением остановить.

Но путь ей перекрыла, вбежавшая в комнату, Новжа:

– Она знает, что делает.

– Вы обе разума лишились, - равнодушно усмехнулась Вигуш.

Димбо замерла на месте, не отважившись оттолкнуть Новжу, а мне только оставалось поражаться той беззаветной вере, что подруга испытывала по отношению ко мне.

Кончик Велимира уже врезался в грудь безымянной незнакомки, и я стал вспарывать тонкую рубашку, опускаясь всё ниже, обнажая её без всяких колебаний и не испытывая за это ни капли вины. Не чувствуя ничего кроме холодной решимости. Всё ниже и ниже по тонкой нежной коже, пока не добрался до пупка.

– Хватит!
– прогремел низкий незнакомый мне голос, пришлось повернуть голову, чтобы увидеть, кому он принадлежал.

Лежка - помощница изобретательницы Сахар. Обе вперили в меня рассерженные взгляды. Лежка без колебаний отодвинула Новжу и высоко подняла левую руку, выбив у меня Велимир. Боль пронзила кисть так, словно ударили чем-то увесичтым. Рука Лежки оказалась деревянной и скорее походила на дубину, нежели на человеческую кисть. Немного больше усилия, и она бы запросто сломала мне кости.

Велимир со звоном упал на пол. Незнакомка сползла вниз по стене, опустив голову, спрятав лицо за спутавшимися тёмными волосами.

– Как это понимать?
– негодующе сверкнула стекляшками на носу Сахар.

– У меня тот же вопрос, - откликнулся я, потирая ушибленную руку, и пока меня снова не прервали, бросился на девушку, повалил её на пол и порвал рубаху ниже пояса.

В комнате воцарилось гробовое молчание, которое прервал озадаченный голос Новжи:

– Это что опухоль? Ты больна?

Незнакомка отползла обратно к стене, скрестив ноги, тщательно скрывая от всех правду, что уже отпечаталась в наших головах.

– Она не больна, и она не глухая, - ответил я, поднимая Велимир и пряча его в ножны.
– И ещё это не она, а он - мужчина. Ну, знаете, как у диких собак, есть самцы и самки, вот он - первое.

– Я знал, - наконец подал голос притворщик, тонкий, но всё же мужской голос.
– Ты отличаешься от остальных, - он глядел на меня ожесточённо.
– Ты знаешь о нас, у тебя есть меч. Но откуда? Они не оставляли после себя оружия, когда уходили.

Я устало опустился на стул, было гадко на душе. В этом мире обитали не только женщины, но и мужчины, однако по какому-то мистическому стечению обстоятельств, прежде они никогда не сталкивались друг с другом. Это произошло только теперь, когда я появился в Быстроречье.

– Бессмыслица какая-то, - пробормотала Снежка, глядя на мужчину как на диковинное животное.

– Может принесёте ему целую рубаху и штаны заодно?
– предложила Димбо.

– Я об этом позабочусь, - внезапно оживилась Вигуш и вышла. Эту женщину вообще ничего не брало. Подумаешь мужчина, которого она в жизни не видела.

– А что за слово такое «мужчина»?
– поинтересовалась Новжа, садясь рядом со мной.

– Придумала только что, надо же их как-то называть.

– Разумно, - задумчиво протянула пивоварщица Свеп.

Я встал:

– Мне нужно глотнуть воздуха, - и вышел на улицу.

Навстречу, грубо столкнувшись со мной плечом, шла Малка. Она не поздоровалась и вообще не посмотрела в мою сторону, быстро скрывшись в дверном проёме. Теперь все участницы Собрания Девяти были на месте, и они могли начать обсуждение ситуации, не дожидаясь меня.

Я рассмеялся собственной глупости. Всерьёз принять его за женщину! Чрезмерно манерен, чтобы быть женщиной, которые никогда не выпячивали собственную женственность. Всё лишь притворство. И этот вызывающий взгляд, говорящий: «в самом ли деле ты хочешь прикончить меня, или, может, сперва поиграешь со мной?» Я отогнал от себя очередной прилив омерзения.

Но мужчины, прибывшие, чтобы убить одних женщин и похитить других, не могли выглядеть подобно ему. Это наталкивало на размышления. Желая удовлетворить всё разгоравшееся любопытство, я вернулся в комнату, где собрание только начиналось.

Вигуш уже успела приодеть притворщика и расчесать его, превратив в подобие сельской модницы. В приталенном жилете поверх тонкой рубашки с длинными рукавами и плотными манжетами (всё из редких гладких тканей) и в меру просторных, но, всё-таки подчёркивавших ягодицы, штанах, он приковывал взгляд. Меня же внешность этого слизняка волновала мало. Приблизившись впритык, грозно потребовал: