Я посмотрел на Адигору, что стояла поодаль от Арчи, скрестив руки на груди. Но она и не собиралась вмешиваться. Похоже, что всё это время они обсуждали втайне от нас как бы избавиться от мужчины на борту.

– Звучит разумно, - отозвался Арчи, судорожно выдыхая под напором острого, сверкающего на солнце, лезвия луна. Щетина на его подбородке стала ещё более явной и, наверняка, жёсткой на ощупь. Постепенно он утрачивал всякую схожесть с женщиной, и, видя яростную решимость Падве, я, наконец, понял зачем он вообще брился.

– Собираешься пролить кровь на корабле, на борт которого тебя пустила эта добрая женщина?
– спокойно поинтересовался я, приближаясь к Падве и указывая на вспотевшую от накала происходящего, растерянную Риф.

Стражница прищурилась, но не опустила лезвия.

– Можем выкинуть его в море, - предложила она, демонстрируя дыру во рту, на месте которой когда-то был зуб. Определённо насилие будоражило такую отличную от многих женщин Падве.

– Если вы не уверены в чистоте его намерений, то предлагаю прочесть дневник Арчи, - предложила Новжа, не оставляя попыток защитить товарища.

– Дневник?
– подняла, столь же серую, как и её волосы, бровь Адигора.
– Что мешало ему написать там ложь, приятную вам?

– Прочтём и проверим, - поддержал я идею подруги.

Больше никто не стал возражать, и Новжа спустилась в каюту, воротившись с толстой тетрадью в кожаном переплёте в руках. Бросив виноватый взгляд на ставшего вдруг равнодушным ко всему Арчи, Новжа распахнула дневник и начала зачитывать, на ходу справляясь с переводом имперского языка.

– «Здесь на крохотном корабле сложнее найти себе занятие или укрыться от чужих глаз, но то же касается и остальных. Всё чаще ловлю себя на том, что смотрю на Малку. Украдкой наблюдаю за ней, порой краем глаза или из-за плеча. Мысленно отмечаю то общее, что есть у неё и Соль, и в чём они разнятся...» - Новжа резко замолкла, прикусив нижнюю губу.

– Ты знал мою старшую сестру!
– вне себя прокричала Малка, подходя к Арчи сзади, резким движением хватая его за волосы, собранные в высокий хвост, и опрокидывая на спину. От неожиданности Падве не успела ничего предпринять и теперь угрожала пустоте, поспешила опустить лун.

Арчи ушиб затылок и локоть. Малка поставила ногу ему на грудь, не позволяя встать, с презрением глядя сверху вниз.

– Лживая ты тварь, - прошипела она.

– Чего и стоило ожидать, - мрачно и самодовольно изрекла Адигора.

– Конечно, он знал её!
– подала голос Димбо.
– Он знал всех живущих в Ракушке. Было бы странно, если бы не знал, - она оттолкнула Малку в сторону.

– Ты не можешь его защищать!

– Я видела мёртвые тела, усеявшие собой берег, и Арчи, испуганно прятавшегося в холодной воде, - жёстко отозвалась Димбо.
– Потому я могу его защищать.

Малка схватилась за лук, что лежал тут же у её ног, и вытащила, заткнутую за пояс, стрелу. Димбо невесело усмехнулась:

– И что ты сделаешь? Пристрелишь меня как того имперца?

Это уже слишком далеко зашло. У меня начала раскалываться голова. И ветер усилился, раздувая паруса «Зари».

Жизнь Арчи висела на волоске. Как же легко взять и предать его морю, Адигора стала бы относиться ко мне лучше. Пусть тогда нам и будет гораздо сложней ориентироваться в Империи, но язык их мы уже знали. Когда мой собственный отряд раскололся, и ни единое слово не могло утихомирить Малку или убедить столь уверенных в своей правоте стражниц Эха, выход виделся только один, даже если оно того и не стоило. Даже если я и сам засомневался в том, заслуживал ли недавний шпион враждебного государства моего доверия.

На лице Арчи отпечаталась обречённость точно такая же, как когда он впервые раскрыл себя на Собрании Девяти. Я позволил рабу поверить в иную судьбу, вынудил вернуться в место, где ему пришлось пережить множество мучений. Но, независимо от собственных сомнений и чувств или правильности того, что надлежало совершить, нельзя было позволить расколоться единственной на весь Светлый край вооружённой группе женщин, готовых выступить против страшного врага.

– «У тебя было три смерти в запасе, а теперь осталось лишь две. На четвёртую мы обе сгинем», - пробормотал я слова, сказанные мне не так давно одной ведьмой с человеческим лицом, но не считающей себя человеком. И подошёл к Падве, хватая за кисть, всё ещё сжимающую сверкающий лун.

– Слушайте все!
– прокричал я, привлекая всеобщее внимание, заглушая шум Несмолкающего моря.
– Сегодня я умру вместо Арчи и больше не желаю слышать ни о каких предателях.

Мощная рука стражницы подчинилась моей воле, и кровь хлынула из шеи. Хватая ртом воздух как рыба, выброшенная на сушу, я начал задыхаться и рухнул на пол «Зари», всё-таки залив её кровью. Знакомые глаза цвета луны вспыхнули перед темнеющим взором, а в них отражение почерневшего и наполовину истлевшего древа.