– Ты долго, - заметил парнишка.
– Всё хорошо? Прости, что заранее ни о чём не предупредил. Мой поход оказался безрезультатным. А твой?

Я вынула смятый листок, стараясь напустить на лицо свойственную мне невозмутимость, пока Арчи пробегал глазами по корявым написанным в спешке строчкам.

– Это уже кое-что. Твой раб видел женщин, и большинству из них проставили клеймо на лице.

– И?

Он посмотрел на меня:

– Это значит, что их отметили как «чёрных рабов», годных только для самой тяжёлой и грязной работы вроде каторжного труда на рудниках.

Я подумала, что не видела клейма на теле того раба. Наверное, оно располагалось на мало заметном для других месте.

– Правда, что у всех этих юных мужчин нет имён?

– Не мужчин, - поправил Арчи.
– В Империи за мужчин считаются лишь воины, прочих зовут полумужами, а рабы не относятся ни к тем, ни к другим. У рабов нет ничего своего, в том числе и имени. Они полностью и без остатка принадлежат хозяину.

Кивнув, я не решилась больше расспрашивать, боясь показать излишнюю заинтересованность в жизни рабов, хотя меня волновала только одна из них. Этот запах, его запах, отпечатался на моём теле, напоминая о моменте, когда его искренность и тело принадлежали лишь мне одной. По непонятной причине я была уверена, что больше никому он так не улыбался.

Но размышления оборвали крики высыпавшей на улицу толпы.

– Пожар! Пожар! Горит пустой склад в западной части города!

В воздухе воняло гарью, что принёс ветер.

– Уже позвали кровопускателя? Он мигом затушит, - уверенно заметил кто-то из толпы. Остальные дружно закивали, и не думая срываться с мест и что-то делать с внезапным бедствием.

– У меня дурное предчувствие, - обеспокоенно проговорил Арчи.
– Нужно найти остальных.

Мы бросились бегом по улице, расталкивая всех на своём пути. Я обернулась напоследок, чтобы точно запечатлеть в памяти месторасположение борделя, встречающего посетителей переливчатым звоном связки медных колокольчиков.

Примечание: безымянный раб, бывший с Ром, является восемнадцатилетним, но в силу некоторых особенностей выглядит на несколько лет моложе. Об этом будет упоминаться в дальнейшем.

Глава 12. Цена свободы

В допросной пахло плесенью, сквозь решётку просачивались косые капли дождя, лившего с самого утра, а может и с самой ночи. Каменная кладка выглядела свеженькой, это здание выстроили не так давно, но уютно в его помещениях не было никогда. Да и бывало ли уютно в стенах тюрьмы?

Весь зад стал квадратным, пока я сидел на жёстком стуле с прямой спинкой, прикованный цепью к кольцу, торчащему из пола, и рассматривал плесневелые потёки у решётчатого окна. Воображение рисовало образ несчастного безымянного раба Олли Мота, чьи воспалённые и печальные глаза смотрели на меня с этих стен. Требовательно урчал желудок, а горло наполняла лишь влага, витающая в воздухе. Правое плечо болело от удара, который ему пришлось вчера выдержать. И это ещё ничего, если бы не громадный синяк, пятном проступивший на коже, но всяко лучше кровоточащей раны.

Более прочего меня мучила неизвестность. Успела ли сбежать Адигора? Очнувшись на холодном полу, покрытом соломой, от которой несло мочой, я не обнаружил стражницы рядом. Не успел обмолвиться и словом с Олли Мотом, мирно дремавшем в камере по соседству, как меня забрали в допросную и оставили мариноваться в одиночестве и скуке.

Дождь усилился, начав яростнее барабанить по крыше. Дверь отворилась, впуская сразу двух посетителей. Мрачного мужчину лет пятидесяти на вид с сединой в волосах и серой бородой по самую грудь, облачённого в чёрные кольчужные доспехи со стальным нагрудником такого же цвета. Второго я узнал сразу, хоть и при свете дня его лицо чётче вырисовывалось пред взором. Из левой мочки красного рыцаря свисало сплетённое из золотых нитей пёрышко.

Мрачный мужчина замялся на пороге, не сводя глаз с рыцаря, но получив в ответ лёгкий настойчивый намекающий кивок, вышел, оставив нас наедине.

Какое-то время воин смотрел на меня свысока своего роста и положения, которое, очевидно, являлось значительным. Ощущая, как сильно истрепались волосы, я раздражался, потому что скованный тяжёлыми стальными наручниками не мог их поправить. Грязный, побитый и безоружный, я чувствовал себя ещё более жалким на фоне ухоженного и величественного незваного посетителя. И просто отводил глаза, делая вид, будто не замечаю изучающего взгляда рыцаря, взявшего меня в плен. И что за дурак? Стоило просто сразу сдаться или бежать, как появилась возможность. Как же я всех подвёл, ввязавшись в эту авантюру. Непрошенный вздох сорвался с губ.

– О чём вздыхаешь? О своём заключении или, быть может, о свершённом преступлении?
– поинтересовался ясный голос, схожий с тем, что вчера отдавал приказ об атаке.

– О друге, - ответил я, не поворачивая головы.

– Вот как, - краем глаза я заметил, как красный рыцарь занял противоположный стул.
– Этот ловкач сумел ускользнуть от нас. Просто взял и запрыгнул на крышу соседнего здания, словно оно гора, а приятель твой - горный козёл.

Я улыбнулся, вспомнив о горных козочках.