БУХГАЛТЕР. Что вы со мной делаете, Ефим Степанович…

ЦАЦКИН. Я вам уже говорил, что поставил своей целью сделать вас счастливым… Сколько у вас сейчас муки?..

БУХГАЛТЕР. Вагона три…

ЦАЦКИН. Вычеркните их из книг. Проданы.

БУХГАЛТЕР. Когда?

ЦАЦКИН (улыбаясь). Вот денежки. (Хлопает ладонью по боковому карману.) А это вам за вашу гениальность!.. (Кладет на стол деньги.)

БУХГАЛТЕР (беря деньги). Смотрите, Ефим Степанович, грех на вашу душу…

ЦАЦКИН. Если бы моя душа вздумала носиться со всеми моими грехами, то мне пришлось бы нанять ей носильщика… Кстати, скажите, как обстоят дела с нашими должниками?

БУХГАЛТЕР. Завтра истекает срок платежа по двум векселям, в общей сумме на пятьсот рублей.

ЦАЦКИН. Нужно их получить. Дальше.

Ах, как я истомился сегодня!

ЭЛЕОНОРА. Не ждал меня?

ЦАЦКИН (целуя ей руку). Не ждал и очень рад.

ЭЛЕОНОРА. Есть интересная новость: следователь согласился отпустить отца под залог.

ЦАЦКИН (подавляя смущение). Когда он его освободит?..

ЭЛЕОНОРА. Как только будет внесен залог…

ЦАЦКИН. Придется подождать, сейчас денег нет.

ЭЛЕОНОРА. Я уже деньги раздобыла. И завтра утром папа будет дома… я была на свиданье у него и, представь себе, он обвиняет тебя в доносе… Я, понятно, его разубеждала, но тщетно… Печально. Отец вернется из тюрьмы и застанет дом пустой. Дина, Абраша, Иосиф уже прислали письмо из Москвы.

ЦАЦКИН. Залоговые деньги при тебе?

ЭЛЕОНОРА. Да.

ЦАЦКИН. Дай их мне, и я все сам уже проделаю.

ЭЛЕОНОРА (передавая ему деньги). Смотри не задерживайся. Завтра готовлю обед и для него.

ЦАЦКИН (целуя ей руку). Можешь быть совершенно спокойна.

ЛИПА. Здравствуй, Мойше, как живете? Никого нет.

РАБОЧИЙ (восторженно). А, Липа! Здравствуй. (Долго трясет его руку.)

ЛИПА. Ну, что нового на мельнице? Где Ефим Степанович?

РАБОЧИЙ. Сейчас войдет. Он здесь.

ЛИПА (открывая дверь). Иванов, он здесь. Ты поспеши, а я здесь его задержу.

РАБОЧИЙ. Новый хозяин… мелем, мелем, продаем, по-прежнему живем. Сегодня мельница работает двадцать четыре часа. Весь запас пшеницы будем перемалывать.

ЛИПА. Почему вдруг?

РАБОЧИЙ. Явился оптовый покупатель.

ЛИПА. Ага, понимаю, спешит реализовать. Тогда и мы поспешим. Как нравится тебе реб Лейб?

РАБОЧИЙ. Сел, и прочно сел. Говорят, что зять донес на него.

ЛИПА. Это не секрет.

РАБОЧИЙ. Говорят, что его могут за эти штуки на двадцать лет отправить на каторжные работы. Фальшивые бандероли, подделка бухгалтерских книг…

ЦАЦКИН (входя, мягко). Здравствуй, Липа.

ЛИПА. Здравствуйте, я пришел за расчетом.

ЦАЦКИН. Садись. Почему ты отказываешься работать дальше?

ЛИПА. Странно. Зачем вам держать бунтарей на мельнице?

ЦАЦКИН. Я вас считаю честным и преданным человеком.

ЛИПА. Ой ли?

ЦАЦКИН. Дорогой Липа, разве вы не знаете о том, что я поспорил из-за вас с реб Лейбом?

ЛИПА. Знаю.

ЦАЦКИН. Почему же вы мне не верите? Будьте же откровенны.