если человек отталкивается от позиции поиска красоты в своих уравнениях, и если человек имеет

твердое основание, интуицию и математические инстинкты, то такой человек на верном пути в своих

исследованиях». Это было сказано в середине ХХ века. Я думаю, что тогда физики смеялись над ним.

Но сейчас всё больше и больше соглашаются. Стивен Вайнберг, несмотря на то, что он атеист, посвятил

этому целую главу в своей книге. Эйнштейн тоже несколько раз повторял этот тезис. Он говорил, что

именно принцип элегантности привлекает нас и побуждает двигаться дальше в исследованиях. И теперь

он один из ведущих исследователей, который изыскивает так называемую «Теорию Всего», – это теория, где пока нет никаких экспериментальных данных, но главный аргумент: «Это красиво, это элегантно и

потому должно быть истиной».

Ну, может быть, такая гипотеза найдется и она будет красивейшей. Но если математическая красота

действительно является ключом к открытию глубоких физических тайн, то это загадка, если вы

натуралист. Потому что для натуралиста – что есть красота? Они убеждены, что это иллюзия,

навязанная эволюцией, а не объективная часть реальности. Это всего лишь странный вторичный

продукт, произошедший в области функционирования нашего мозга. И вся математика, и вся

способность к речи и разумному языку, – всё это вторичные продукты.

Тогда возникает вопрос. А почему на глубоком уровне должна быть связь между способом

математического мышления и чувством математической красоты и тем, что является глубоко

укорененным в реальности? То есть я представляю, как ответят эволюционисты, почему математика

работает, если речь идет о поверхностных явлениях. Я могу представить себе, что они скажут: «Ну, может быть, математическая достоверность несколько тысяч лет назад помогала нашим предкам считать

животных». Да, на поверхности, может быть, это имеет смысл. Но можно зайти чуть глубже. Когда мы

говорим о той математике, которая существует сейчас, о той глубине, в которую сейчас погружаются

математики, то какая здесь связь? При этом, есть чувство, что чем глубже мы идем, тем более глубокая

связь выявляется в математике. Почему? Человек, который утверждал это с чисто христианской точки

зрения, и вам, возможно, покажется этот взгляд интересным, – Стивен Барр. У него есть книга

«Современная физика и древняя вера». Он также поможет вам понять некоторые из аргументов о тонкой

настройке Вселенной. Он указывает на невероятную элегантность, которую мы обнаруживаем при всё

более глубоком познании физической реальности. Причем, это настолько явно, что в самом авангарде

движения, побуждающего ученых к исследованию, лежит именно принцип математической

элегантности. Если вы натуралист в чистом виде, то для вас это загадка. Ибо вы говорите, что всё

возникает через эволюционные процессы. И вы просто поражены и парализованы открытием подобного

принципа. А если вы теист, христианин, то это очень хорошо вписывается в ваше мировоззрение.

Математика – это дар Божий.

Я хочу привести вам личное свидетельство. На самом деле, лично мне очень трудно было произнести

последнюю фразу: «Математика – это дар Божий». Я всю жизнь ненавидел математику, а, оказывается, это дар Божий. Но я верю, что это так, хотя мне и трудно с этим соглашаться. Я думаю, что Бог даровал

ее нам как часть оснащения, необходимого для того, что Он повелел нам исполнять, когда сотворил нас.

Он как бы сказал: «Вот мир, друзья мои, покоряйте его и властвуйте над ним». И математика – это один

из способов, с помощью которого мы можем делать это. И, в целом, наука – это один из способов, с

помощью которого мы можем делать это.

Итак, я напишу еще один тезис – рациональность или разумность. Человеческая разумность или

человеческое мышление, – это одна из вещей, которую должны предполагать ученые в своих поисках. И

они обязательно должны признавать ее с необходимостью, чтобы иметь отправную точку своего

движения. Это уверенность в том, что люди в целом способны посредством своих умственных