Поэтому, пока Кареока распиналась перед эльфискими старейшинами, я решил посетить постоялый двор и скинул сообщение Кареоке о том, где меня искать. Она не ответила, что было, в общем-то, понятно: девушка общалась с «высшими».

Эльфы старательно разрушали миф о своем гостеприимстве. Они настороженно наблюдали за мной, а стоило мне пойти на сближение, тут же расходились. Те же, с кем мне удалось заговорить, понятия не имели о том, где мне найти Арсоля. И лишь один указал путь к постоялому двору, который располагался на южной окраине Ималя - примерно там, где мы вошли в город.

Бредя по тропинке на юг, я не мог избавиться от чувства, что за мной кто-то наблюдает. Кто-то помимо тех эльфов, которых я встречал на своем пути. Точно так же я чувствовал подобный взгляд соглядатая в толпе на многолюдной вальведеранской улице. Я несколько раз оборачивался, но так и не смог обнаружить своего преследователя. Впрочем, я почти не сомневался, что это проделки Тираля. Вряд ли комендант лично опустился до того, чтобы следить за мной. Скорее, послал кого-то из своих эльфов...

Что ж, пусть наблюдает, мне скрывать нечего.

Хозяин постоялого двора, несмотря на то, что ему по роду занятий чаще других приходилось общаться с дрэггами, так же оказался молчалив и замкнут. Нет, он не отказал мне в комнате и даже распорядился о том, чтобы для меня приготовили плотный завтрак, но мои вопросы касательно Арсоля упрямо игнорировал, словно я разговаривал со стеной.

К слову сказать, постоялый двор пустовал. Я оказался единственным его посетителем, если не считать эльфа, спустившегося в зал после того, как я уже сидел за столом в ожидании трапезы.

То внимание, которое он уделил моей скромной персоне, не осталось для меня незамеченным. Но я отнес его исключительно на счет узоров, покрывавших мое лицо: еще бы - не каждый день увидишь Проклятого, да еще и на священной имальской земле. Впрочем, он и сам был достоит внимания, так как не каждый день удается повстречаться с полукровкой.

Да, он был эльфом лишь наполовину, а второй из его родителей являлся представителем человеческой расы. В Вальведеране я видел таких пару раз, но совсем не ожидал повстречать в Имале. Причина тому проста: эльфы с превосходством относились к людям, а орков терпеть не могли. Отношение к полукровкам колебалось где-то между этими двумя расами, склоняясь то в одну, то в другую сторону. Но одно несомненно: за своих ушастые их не считали. Эльф - будь то мужчина или женщина, - отдавший предпочтение представителю чуждой расы, изгонялся из общества и не имел права ступить на святую землю. Дети от подобных браков не могли отвечать за грехи своих родителей, поэтому это правило на них не распространялось. Однако и к ним эльфы не испытывали особой любви. И полукровки чаще всего платили им взаимностью. Мне доводилось слышать о том, что некоторые из них, натерпевшись презрения со стороны своих почти собратьев, уходили на восток к оркам, а потом вместе с детьми Карракша резали глотки ушастым, отличаясь при этом особой жестокостью.

Внешне он почти ничем не отличался от обычного эльфа - разве что уши были покороче, да кожа потемнее. Выдавала его серьга в левом ухе - отличительный знак полукровки, который они обязаны были носить во избежание серьезных неприятностей.

Среди моих знакомых не было полукровок, но я слышал, что они отличались несносным характером. Поэтому я не обрадовался, когда незнакомец опустился за мой стол. Особенно раздражал его пристальный взгляд, способный прожечь дыру. Когда он стал совсем невыносим, я спросил:

– Проблемы?

– Да, но тебя они не касаются,- ответил полукровка и тут же спросил: - Как поживает Оракул?

А вот это уже интересно...

Оракулом звали главу валведеранской гильдии воров - моего бывшего работодателя и покровителя. Правда, с тех пор как я стал Проклятым, наши пути-дорожки больше не пересекались, и я понятия не имел о том, как ему живется-можется, но все равно ответил, как положено:

– Лохи еще не перевелись... А ты откуда знаешь, что я с ним знаком?

– Я видел тебя пару раз в гильдии.

– А я тебя - нет.

– Но ведь это еще не значит, что меня там не было, правда?- сказал он и протянул мне кулак с отогнутым кверху большим пальцем. Я сложил ту же фигуру и подушечки наших больших пальцев соприкоснулись. Это был условный знак, знакомый в воровской среде.

– Здравствуй, брат,- поприветствовал меня полукровка.- Меня зовут Раскаль.

– А меня - Кириан.

– Давно из Вальведерана?

– Только что прибыл.

– Пешком добирался?

– Нет, воспользовался порталом.

– Как это? Они же все заблокированы!- удивился вор-полукровка.

– Это долгая история, а я, извини, устал.

– Не буду настаивать. Захочешь - сам расскажешь... Говорят, там сейчас жарко.

– Пекло еще то. С трудом ноги унес.

Я заметил, что он пристально рассматривает узоры на моем лице.

– Что-то не так?

– Ты ведь Проклятый, да?

– Вроде того...

– Извини, никогда не встречал... таких, как ты... Тебя мне, похоже, сам Канарок послал.

Бог Канарок покровительствовал ворам. Но я, приобретя Проклятие, уже не мог рассчитывать на его милость.