– Для охоты?

– Я училась стрельбе у человека, который был охотником. Если мы попадём в лес, я могу наловить еды. Ещё готовить умею на костре. И вообще выживанию в лесу обучена.

Говори, болтай любую чепуху, только не вспоминай. Не вспоминай ни о чём. Не нужно, не важно. Не здесь, не сейчас.

========== Глава 9. ==========

Девушка больно приложилась головой о кафельную стену душа. Потом ещё раз и ещё. Трех ударов для прочистки мозгов хватило с лихвой, это хорошо, не придётся объяснять разбитую голову, а шишку она спрячет волосами. Клинт Бартон, “Соколиный Глаз” или “Хоукай” – вечное её безумие, пожизненное проклятье. Человек, которым она восхищалась, когда отец отвернулся от неё. С которым всегда мечтала познакомиться. Он казался ей очень сильным, обычный человек среди героев, спокойно выполняющий свою работу и точно не чувствующий себя неуютно среди обладателей брони, магии, сверхспособностей, сверхсилы. А уж когда Наставник дал ей в руки стрелы и лук… Она ему в первый год только о Хоукае и говорила. А охотник Френ едва улыбался сквозь бороду, да трепал тонкие девичьи волосы.

Алиса добавила холодной воды, сдержав ворчание, подставила тело под сильные струи. Приди уже в себя и прекрати мучиться. И плакать тоже прекрати, не лги себе, что это вода капает. Да, ты ещё та дура, не поспоришь. Увидела объект восхищения в плоти и что? Рассказала ему об охотничьих стрелах, а потом как крышу сорвало – “вспомнила” о каких-то делах и драпанула с низкого старта, едва не упечатавшись лбом в косяк. У неё и так здесь репутация не самая кристальная, а сейчас Клинт считает её как минимум… Хорошо, не думаем.

Ал тряхнула головой и вышла из душа, протёрла ладонью запотевшее зеркало и придирчиво себя осмотрела: кожа так же мертвенно бледная, но круги под глазами немного светлее, щёки уже не такие впалые, скулы не острые. “Отъела”, – шепчет ехидный внутренний голос, который Ал с презрением отправляет в нокаут. Даже часть особо надоедливых ссадин заросла.

– Ты у меня и так красавица! – звучат в голове предательские слова, воспоминанием поднимая в душе бурю. Знал ли её Наставник, что придёт тот день, когда его девочка не сможет обходиться без банки грима, стирая с лица следы прошлого?

***

– Мистер Одинсон!! Подождите!! – Алиса бежит, легко лавируя между сотрудниками ЩИТ в узком коридоре, едва в их темной массе с высоты своего роста различая мощную фигуру Тора.

– Добрый день, Алиса, - широко улыбается Тор, подхватывая её за протянутую руку, и ставит перед собой.

– Вы всегда так быстро ходите? – девушка улыбнулась, пытаясь отдышаться, она буквально повисла на его руке. – Хотя, скорее это я уже форму потеряла.

– Вы меня искали? – Громовержец отвёл её в сторону от людского потока.

– Да, - Ал достала из-под водолазки толстую книжку, - я взялась за “Старшую Эдду”. Только мне многое здесь не понятно. Обращаюсь к первоисточнику. Поможете? – она широко улыбнулась и подняла голову к Тору. Они вообще очень колоритно смотрелись: Тор ростом 190 сантиметров и Алиса едва-едва подбородком ему до локтя.

– Я вам лучше так расскажу, - улыбнулся в ответ Тор. – Читал я эту “Эдду”, любят же люди всё усложнять. И зачем вам это? – он подхватил её под локоть и повёл дальше по коридору, старясь не потерять девушку.

– Это же мифический эпос. Он по определению должен быть таким, - сумбурно ответила Алиса, едва поспевая за широкими шагами Бога Грома.

– Нет, я имею в виду, зачем это вам, дева Алиса?

Она, правда, пыталась придумать такую причину, что бы он поверил. Тор привёл девушку в одну из комнат отдыха и посадил в мягкое кресло. Пауза слишком затянулась, Одинсон ждал ответа и, наконец, получил его. Алиса густо покраснела, сделала несколько вздохов и произнесла:

– Я не знала, как начать с вами разговор. Я хотела поговорить о скандинавской мифологии, даже книгу нашла, но… Видимо, я не сильна в терминах и именах. Есть сноски, но если их читать вместе с текстом, то много информации теряется. А если читать их после текста, то смысл вообще не понятен.

– Пытаешься рассеять наше недоверие? – напрямую спросил Тор.

– Пытаюсь с вами подружиться, - так же прямо ответила Алиса, глядя собеседнику в глаза.

Тот только ухмыльнулся, забрал у неё книгу и приготовился читать.

– Знаешь, рассказчик из меня не очень хороший, поэтому буду пересказывать, как могу.

Девушка стянула кеды, подобрала под себя ноги и устроилась удобнее в кресле. Голос у Тора красивый звучный, таким только мифы и рассказывать. По мере повествования, с вопросами Алисы и комментариями Тора, она успела перебраться к Громовержцу на диван и устроиться около него, рассматривая и запоминая каждую чёрточку красивого лица. Бог грома и молний, Тор отнюдь не выглядел суровым, как стихия, которой он повелевал. Напротив, его пронзительные голубые глаза вторили широкой улыбке, что практически не сходила с губ, а золото волос придавало лицу некоторую мальчишескую беззаботность. Широкий в плечах, Тор сошел бы за спортсмена, если б не сияющие доспехи с алым плащом. Она знала его непозволительно мало, только по комиксам и редким рассказам “Мстителей”, которые предпочитали не распространяться о погибших товарищах. Тор был уже некоторое время мёртв, когда Алиса стала одной из “Мстителей”, а его тело, напичканное электроникой, с пустыми дырами вместо ярких глаз и коротко стрижеными волосами, использовали противники.

“Вы могли бы стать хорошими друзьями”, - кто сказал ей это, Алиса не помнила. Помнила только каменное надгробие где-то в пустыне, да фотографию на “стене памяти”.

– Ты маленькая такая, - неожиданно говорит Тор, откладывая книгу. – Но глаза у тебя… Не знаю даже, я такие глаза только у Бартона видел. Ты спокойна, даже беззаботна, хотя и есть события, которые не дают тебе покоя, довольно общительна и дружелюбна. Но ты солдат, если тебе прикажут идти на смерть, ты просто спросишь направление. Почему эта организация опустилась до того, что начала вербовать детей?