— Да, дядя Кея Аймалдэна, — Байонис, кажется, совершенно не хотел верить. — Он может сказать мне многое, вопрос лишь в том, имеет ли это хоть какую-то ценность.

— Во всем вы ищете подвох, — устало произнес Хор. — Скажите тогда, какой резон мне был убивать всех этих людей?

— А это исходило не от тебя, а в первую очередь от Бьюкенена Аймалдэна, который со своим сумасшествием стремился убивать, — Байонис строил железные доводы. — Ты его поощрял — для того, чтобы получить в свое распоряжение усовершенствованный метод вытягивания магии и приличное количество энергии. Кроме того, ты снабжал Кея информацией, и у тебя хранился люминескарий, якобы пришедший из будущего.

— Вот так живешь-живешь, а потом выясняется, что ты на самом деле покрывал серийного убийцу, — нервно усмехнулся Мальс. — По-моему, это просто глупо. Вы хотите сказать, что я хотел убить и Адилунд Мистераль?

— Она понадобилась тебе для других целей, и ты просто обеспечил её исчезновение, а заодно уничтожил Кея, который мог стать опасным и вырвать пальму первенства из твоих рук, — Байонис произносил это ещё более уверенно, чем все старые версии, которые он, оказывается, выдвигал без особой цели, все время подозревая лишь одного человека.

— Похищение? — ахнул Хор. — Да зачем мне все это надо?

Маршал Объединенного Мира ослепительно улыбнулся.

— А вот это надо спросить у тебя.

— Думаете, я знаю? — язвительно поинтересовался Мальс. — Нет, давайте ставить другой вопрос: с какой стати вы все это время молчали и не отправляли меня в полицию, раз не сомневались в моей вине?

— Я не мог, — серьезно ответил Байонис. — Иначе все вышло бы гораздо хуже.

— Да почему?! — взорвался, не выдержав этих выносящих голову странностей, Хор.

— Я уже говорил тебе, чтобы в юности тем ещё революционером, — в противовес ему гораздо тише заговорил Маршал. — Потом исправился. А затем Мэшмет Зорренд — тогда он был совсем ещё молодым — произнес не самое приятное пророчество. Он сказал, что ко мне в ученики придет юноша, которого я должен учить и поддерживать, несмотря ни на что, иначе могут наступить большие беды для мира. Однако Зорренд предупредил, что этот юноша выступит на тех же позициях, что и я в молодости, но пойдет гораздо дольше, а начнет с убийств невиновных.

Хор схватился за голову:

— И вы… вы из-за этого решили, что я покровительствую Кею, устраиваю сложные комбинации, чтобы перевернуть всю страну вверх ногами и изменить каждую деталь? Проклятие! Самый кошмар в том, что я сейчас не способен вас в этом разубедить. — Он взглянул на по-прежнему излучавшее уверенность лицо Байониса. — Если я тут стану распинаться на все лады — вы же скажете, что это всего лишь актерская игра, да ведь? Глупо. У меня нет доказательств своей невиновности, и, к сожалению, мне придется позволить вам и дальше считать меня покровителем Кея.

— Да, все получается именно так, — усмехнулся Байонис. — Хорошо, что нас развело в разные стороны: так хоть я не буду чувствовать себя невольным соучастником убийств. Однако — ничего не поделаешь — ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Спокойной ночи, Маршал Грозового Мира.

========== Глава 4. Неизбежное ==========

Затянутая в серебристый плащ и из-за того смотревшаяся угловатой женская фигурка размашистым военным шагом, как на параде, двигалась вперед сквозь туманное утро. Тугой “хвост” золотистых волос был спрятан под мальчишескую кепку, и вместе с плащом это создавало издали такое впечатление, будто шел нескладный худой юноша. Однако стоило приблизиться, и становились видны крупный, чуть приоткрытый рот с пухлыми губами, тонкий нос, капельки бледных веснушек, прячущиеся на молочно-белой коже, и распахнутые глаза, в которых выражение удивленной обиды сменялось полной отстраненностью. Несмотря на то, что девушка двигалась четко, в привычном ритме, но вся её фигура оставалась зажатой, напряженной. Плечи сутулились, а голова словно готовилась в любой момент спрятаться, как у побитой собаки, ждущей новых обид от хозяина.

Кинэри Эссентессер думала, что идет одна и никто не наблюдает за этой странной её прогулкой, однако ошибалась. Пятнадцать минут назад снова опустела тяжелая коробочка в руке, и сейчас Юнари Мистераль следовала за ученицей Герцога, которой понадобилось кого-то в это утро искать. Кинэри, с которой у них почти совпадали имена, двигалась из небольшой квартиры, где провела ночь, к особнякам Эссентессеров. Её, разумеется, впустили, а следом прошмыгнула и недивимая наблюдательница, решившая во что бы то ни стало узнать, что придумала юная Эссентессер.

Последняя вышла в сад, где ещё блестели капельки прохладной росы на пожелтевшей траве и облетевших деревьях. Через пару недель они превратятся в иней: зима подступала медленно и неизбежно. На скамейке герцогской части сада сидел человек в черном плаще - Юнари не могла не узнать задумчивого Эстилиса Эссентессера.

– Доброе утро, господин Герцог, - тихо произнесла Кинэри.

– Доброе утро, леди Кинэри, - неожиданно мягко ответил он.
– Вы что-то хотели?

– Да, хотела, - тряхнула головой преемница Герцога.
– Я… - её голос все же звучал неуверенно.
– Я собиралась вам сказать, что вы не должны здесь оставаться.