Рука после легких прикосновений старого гнома горела огнем, переходившим в приятное тепло, зато заживала очень быстро. А ссадины на ладонях от сосновых иголок и шишек при помощи лекаря затянулись еще в первый день, что сильно удивило Жанну, у которой в другом мире плохо все зарастало. Вряд ли это было свойство местного климата, скорее, секреты и опыт врачевания пожилого гнома, приглядывающего за ней, как за родной дочерью.

Король наблюдал за ними, сложив руки на груди, уперевшись широким плечом в деревянную балку. Капли утренней росы поблескивали у него в волосах, одежда была темной от влаги. Оин довольно кивнул ему, рассматривая результат своей работы. Король улыбнулся в ответ вроде бы как всегда - одними уголками губ. Но все лицо его при этом словно осветилось. Девушка жадно смотрела на него, пытаясь запомнить это мгновение тишины и покоя перед неизбежной бурей.

Легко стукнула дверь, и тишина зала наполнилась звуками. Гномы, потягиваясь и смеясь, потихоньку выходили из небольшого помещения позади общей залы, где они ночевали все вместе. Бильбо с удивлением озирался вокруг - он никак не мог привыкнуть к размерам дома. Зал был так велик, что квадратных небольших окон в резных наличниках не хватало, чтобы осветить его весь - даром, что ставни всегда были распахнуты настежь. Зато в помещении, задорно потрескивая, всегда весело горел камин. Торин, оторвавшись от стены, подошел к нему, поворошил кочергой угли, подбросил парочку чурок. Вспыхнув с новой силой, огонь ярко осветил лицо Короля-Под-Горой, все еще удивительно спокойное и расслабленное.

Готовые завтракать, гномы неторопливо расселись вдоль длинного стола, продолжая весело переговариваться и подшучивать друг над дружкой. Только Гэндальф сидел в углу сгорбившись, погруженный в свои невеселые мысли.

Наверху хлопнули тяжелые окованные железом двери, и на галерею разом вышли хозяин и хозяйка. Улыбаясь, неспешно спустились к гостям, каждый по своей лестнице, Берта — справа, Беорн — слева. Оборотень на этот раз был одет в рубаху цвета старого дуба с темно-коричневой вышивкой по косому вороту и в широкие холщовые штаны, подпоясанные простой веревкой. Его обманчивая громоздкость скрывала хищную грацию дикого зверя. Хозяйка плыла неторопливо, одетая в цвета спелой пшеницы и ранних листьев, оттеняющие яркую зелень ее глаз, белизну чуть тронутой загаром кожи и волосы цвета темного меда. Беорн присел на низкий табурет, сразу уменьшившись в росте, и все же остался выше всех. Справа от себя оборотень пригласил сесть Короля Гномов, к которому после своего двухдневного отсутствия стал относиться с гораздо большей симпатией.

Повинуясь негласному приказу, звери быстро накрыли на стол. Серый пес, расположившись у камина, положил тяжелую морду на вытянутые и скрещенные лапы и, сощурив глаза, наблюдал, как мелкие собаки и барашки на задних лапах снуют между гномами, разнося угощение. Еду подавали в мисках из твердой, чуть грубоватой керамики, расписанной простыми узорами, и в деревянных толстых тарелках. Мяса ни в каком виде не было на столе, чему гномы поначалу весьма опечалились, но всевозможная рыба - копченая с запахом дымка, тающая во рту, жаренная в масле и муке до хрустящей корочки, запеченная целиком в панцире из соли, который нужно было вначале разбивать молотком, фаршированная грибами и сыром - их очень порадовала. Фруктов, овощей и зелени было вдоволь, радовал глаз и дразнил обоняние нарезанный крупными ломтями свежевыпеченный ноздреватый хлеб с зернами и семечками. Сыр всевозможных сортов, орехи, молоко, масло, яйца, лепешки и мед — еда была разнообразна и сытна.

Двалин крякнул от удовольствия, подвинул поближе к себе гору мелкой жареной до хруста рыбы. Стал есть не торопясь, обмакивая ее в кисло-сладкий брусничный соус, отгоняя всех от своей большой тарелки. На Бильбо, пытавшегося по-тихому вытащить одну рыбешку, гном зарычал гневно и чуть не шлепнул по руке. Хоббит, обидевшись, завертел головой и успокоился, только вытащив к себе на тарелку запеченного целиком крупного карпа.

Бомбур подметал все, что оставалось на тарелках, приговаривая, что если он и умрет завтра от несварения желудка, то умрет совершенно счастливым!

Сегодняшний завтрак был впечатляющим. Беорн поднял бокал, переглянувшись с Бертой. Кажется, этот день был для них особенным, но и Жанну погрела теплота чужого дома.

Торин сидел прямо, беседовал с Беорном, сам ел мало и аккуратно, но с еле заметной улыбкой поглядывал на своих подданных.

Беорн гулко захохотал в ответ на какой-то его вопрос, и хоббит аж подпрыгнул на месте от испуга. Берта чуть коснулась плеча хозяина, оборотень сразу сбавил голос, и Жанна позавидовала их молчаливому взаимопониманию. Она сидела в другом конце стола, между Фили и Кили, которые не уставали подкладывать ей всякие вкусности с самым умильным видом, так что она просто не могла им отказать.

— Смотри, какой сом!

Фили, набычившись и опустив брови, смешно выпятил губы вперед, и его усы с точностью повторяли усы рыбы, лежащей у нее на тарелке. Жанна, не удержавшись, рассмеялась. Кого из них есть, непонятно!

За рыбой последовал кусок пирога, и уже не в первый раз. Вскоре даже ее вежливости не хватило, чтобы съесть все, что они ей подносили. Пора было их остановить, она уже едва дышала.

— Извините, достаточно! — строго сказала Жанна. — Хватит! Я больше не могу.

Кили озорно прыснул и подтолкнул брата под локоть:

— А ты говорил, ругаться будет.

— Нет, — усмехнулся Фили. — Я сказал, что ее не хватит надолго.

— Вы это нарочно придумали? Да я столько съела, что в дверь не пройду, — Жанна опять засмеялась, не в силах сердиться на эту парочку.

— Нас просили немного подкормить тебя, кое-кто обратил внимание, что ты совсем ничего не ешь…

Жанна в эти дни ела очень мало. Ее лихорадило, и кусок не лез в горло. Слова Фили сбили веселье и заставили посмотреть на короля гномов. Кому еще могла прийти в голову такая мысль? Торин, поймав ее взгляд, смотрел спокойно, да и во всем облике не чувствовалось обычной напряженности.