– ...Первая во имя граций,

Обнаженных и стыдливых...

– Медея, можно я уже пойду?
– Подала голос Наташа.

– Да, конечно.

А что еще я могла сказать человеку, и так уже отработавшему три часа в свой законный выходной день?

Поблескивая глазками, вмиг ставшими такими масляными, мсье Жерар прислушивался к торопливым шагам помощницы. Наверху хлопнула дверь, и он взглянул на меня с плотоядным предвкушением.

Я обреченно вздохнула, уже намечая план дальнейших действий: подливать гостю вина почаще, затем под каким-нибудь предлогом подойти со спины и на пару секунд пережать сонную артерию... Ну ладно, конечно, я не смогу так поступить со столь уважаемым человеком, но дайте хоть помечтать. Додумать я не успела, потому что наверху снова хлопнула входная дверь.

Наконец-то! К нам походкой пеликана приближалась мадам Фельдман.

– Медея, лялечка моя, я тут гуляла мимо...

Одним взглядом тетя Песя оценила мсье Жерара с точностью до франка - шкуру, мясо, копыта, рога. Кажется, его нашли достойным внимания. Ему же хуже.

– Ой, а что это вы пьете? Так, может, я не вовремя?

Француз всем своим видом показал, что таки да - не вовремя. Но ничего не поделаешь, воспитание заставило его подняться с табурета и приложиться к ядрено пахнущей рыбой ручке дамы.

– Аншанте, мадам. Мы дегустируем вино мадмуазель Медеи. Не желаете ли попробовать?

Его глаза молили: скажи "нет", старая калоша.

– Да!
– Гаркнула мадам Фельдман.

Тете Песе надо было наливать "по саму туточку", и неважно, какая стояла перед ней тара - наперсток, стакан или ведро. Я наполнила бокал почти до краев.

Уже через две минуты тетя Песя, подперев кулаком оба подбородка, пристально всматривалась в лицо румяного от смущения мсье Жерара:

– Так хде ж я вас видела? Вы же такой красивый... актер наверное? На Фантомаса похож...

*

ЯСОН

Я ждал, прислонившись к капоту взятого на прокат Шевроле. По плану тети Песи, мне следовало войти в винный погреб "Дом Ангелисов" минут через пять. При условии, конечно, если она до этого времени не появится.

Она появилась.

Первым из-за крашеной черной краской двери вылетел невысокий круглый мужичок в синем клубном пиджаке, белой рубашке и щеголеватом шейном платке. И сразу бросился к черному кабриолету, припаркованному в двадцати метрах от меня.

За ним, пыхтя и отдуваясь, торопилась тетя Песя:

– Ой, не бежите так, мсье Жерар. А то, боюсь, догоните свой инфаркт.

Процессию замыкала широко улыбающаяся Медея.

– Всего доброго, мсье Жерар.
– Она подала беглецу портфель.
– Насчет отгрузки товара переговорим в понедельник.

Медея перебросила на плечо свои золотые волосы и улыбнулась так соблазнительно, что мужик сразу подобрел, а я, наоборот, взбесился.

– О ревуар, ма шери!

Кабриолет стартовал со скоростью ракеты.

Медея посмотрела на тетю Песю и улыбнулась:

– Может, еще по бокалу?

Меня подчеркнуто не замечали, и это не укрылось от зоркого взгляда мадам Фельдман.

– Та не. Я домой. У меня смотри сегодня какой шофер. Красавец, а? Не признаешь?

Медея равнодушно пожала плечами, разозлив меня еще больше. Ну, хватит.

– Садитесь, тетя Песя, отвезу вас домой.

Она внимательно посмотрела на меня, терпеливо ожидающего рядом с машиной, затем на Медею, скрестившую руки на груди и меряющую меня непримиримым взглядом. Один я мог прочитать выражение ее лица, но не собирался делиться этим знанием с остальным миром.

– Я тебя умоляю! Меня Медеечка отвезет.
– Медея согласно кивнула.
– А ты вон иди к Спиридону, - она кивнула в сторону таверны с усатым капитаном на вывеске, - мэкни по паре стаканов, потрави баланду с этими бездельниками. Проведи время красиво, наконец.