Шрифт:
Он врал как по-писаному, в соответствии с полученными от Холмса бумагами.
Хайгель недоверчиво потряс головой.
– Что вы говорите, лейтенант? У нас ведь имеются пеленги и второй станции!
– Естественно, но здесь необходимо учесть факт, что это не настоящая радиостанция. Как только пер\ленгаторы приближаются к настоящей, она тут же замолкает.
– И передачу начинает другая.
– Нам так только кажется. На самом же деле, вероятнее всего, это человек с бутафорским передатчиком в чемодане, сделанным лишь бы пищал и работающим на батареях. Телеграфный ключ у него в кармане. Он ходит по парку и вроде как чего-то передает, отвлекая наши пеленгующие устройства. Как только отвлечет их достаточно далеко, он тут же замолкает. "Настоящая" радиостанция заканчивает передачу своего сообщения и тут же, уже в безопасности, меняет свое расположение.
Хайгель прикусил губу.
– И?
– С нами играют в "кошки-мышки". Нам подсовывают мышку, а мы сразу же за ней и бежим. Наши люди могут даже разминуться в парке с несущим чемоданчик типом, но они ничего не делают, ведь при нем не может быть оборудования, способного вести передачу в Москву.
Майор только качал головой.
– Как вы обо всем этом догадались?
– Совершенно случайно. Я услышал разговор двух польских принудительных работников. Один из них сказал: "А помнишь тех двоих в парке? Похоже, они говорили что-то по-русски". Ну а все остальное – это уже дедукция. Ну и анализ наших провалов.
– И они так вот открыто говорили при вас?
– Во-первых, я вел следствие, порученное Крупманном, хотел сориентироваться, заняты ли поляки при упаковке произведений искусства. Во-вторых, они же не знали, что я знаю польский язык. В-третьих, поляки ненавидят русских чуть меньше, чем нас.
– Вы и вправду говорите по-польски?
– Весьма слабо, но очень неплохо понимаю. Еще знаю русский на уровне начальной школы. Бегло я разговариваю лишь по-французски и по-английски. – Тут он замялся. – Ну… может быть договорился о чем-нибудь с итальянцем, но тут уже с огромной помощью языка жестов. Понятное дело, еще я учил латынь, вот только с римлянами уже не поговоришь.
Разъяренный Хайгель вдруг стиснул губы. Сам он закончил офицерскую школу в Восточной Пруссии. Единственным языком, которым он владел, был немецкий. Так что Шильке провоцировал шефа все сильнее.
– Учеба в Англии еще дала мне знакомство с испанским языком – я ездил туда на каникулы, а еще португальского – я лечил легкие на Мадейре, но этот язык я ужасно калечу.
Хайгель уже явно злился. Сам он лечил щитовидную железу в Цоппоте [23] . Там он слышал исключительно немецкую речь. И Шильке имел в виду именно это обстоятельство.
23
Вы совершенно правы. Это немцы так обзывают наш Сопот – Zoppot.
– Так в чем же заключается ваша система? – сухо спросил майор.
– Очень просто. Элементарно.
С огромным трудом Шильке сдержался, чтобы не прибавить "Ватсон" и не засмеяться.
Впервые он почувствовал себя Майкрофтом, гениальным человеком, способным манипулировать людьми, управлять ситуацией, предупреждать замыслы врага. Но, как и романный прототип, он был лишен энергии и желания действовать. Уж слишком интеллектуализированным он был для обычной жизни. Только лишь Шерлок дал ему энергию и оружие. Все же остальное он сделает сам. Ведь Шильке и не собирался и далее сотрудничать с Хайгелем. Лейтенант решил добить его и спровоцировать к совершению ошибки. Благодаря Шерлоку, у Майкрофта сейчас уже имелась энергия, воля к действию и… Имелось у него и оружие.
– Даже и не знаю, как можно этого не понимать.
При этих словах Шильке майор чуть не взорвался.
– Ведь они вели передачу из этих вот районов, - показывал лейтенант пальцем на карте. – Здесь, здесь и здесь… - указал он десятка полтора запеленгованных точек. Только ни одна их них не была запеленгована со стопроцентной точностью. – Я решил не анализировать наши сомнительные достижения, а лишь сконцентрироваться на местах, откуда "оттянула" нас фальшивая радиостанция в чемодане. Они несколько отличаются. Вот тут, еще туи и вот здесь… Два из брошенных укрытий нам впоследствии удалось найти. И, прошу обратить внимание, что оба этих места полностью совпадают с моими расчетами, а не с результатами пеленгации.
– Невероятно, - прошипел Хайгель.
– Все это и вправду просто, - подсунул лейтенант листки майору. – Эти диаграммы все говорят. Вот, пожалуйста, сравните эту и вот эту. – Ну да, с помощью графиков, чертежей, диаграмм можно доказать все, что угодно. Даже то, что курица отличается от дельфина лишь отсутствием спинного плавника. Все эти расчеты были одной большой чушью, все данные были у него от Холмса, но ведь и сам он был Майрофтом. Никто не сориентируется, чего он там на самом деле вычислил. А вдруг это расстояние от унитаза до сливного колена?
Хайгель поднял голову.
– Выводы? – сквозь зубы спросил он.
– Мне нужны на завтра две машины-пеленгатора и спецвзвод. И они будут у нас в горсти.
– А откуда они будут передавать?
"Ну идиот", - подумал Шильке. – "Позволил себя обмануть. "Укрой в расчетах ошибку", - сказал Холмс. "Потому что сливки с твоего торта может слизать кто-то другой".
– Где-то, более-менее, отсюда. – Снова Шильке ткнул пальцем в карту в совершенно случайно выбранном месте. – Но проверить все это я смогу лишь завтра, когда у меня будут пеленги. Ну и через несколько минут советская радиостанция будет в наших руках.