– Слушай, черт подери, не нужно множить сущности!

Бирк совершенно потерял силы, из него как будто вышел весь воздух, что-то шептал себе под нос, и только Холмс подошел послушать.

– Я все скажу. Все. Мы планировали взорвать потолок подвала под Главной Почтой.

– Так мы тебя сегодня расстреливаем не по этому делу.

– Зато схватите моих подельников. Медаль получите.

– Нуу… Одна медаль у меня уже имеется.

– В пиджаке, в тайном кармане со спины у меня имеется план, как туда можно попасть. Тот бункер, в котором я спал, соединен с пробным геодезическим шурфом. Дальше идет подземный технический тоннель планируемой линии метро, которая должна была здесь построена. По нему можно добраться до засыпанной речки под Доминиканской Площадью и под самую почту.

Холмс вытащил из тайного кармана в пиджаке Бирка хорошо пропитанный жиром конверт. Открыл с трудом, потому что изнутри тот был укреплен как бы не брезентом. В средине, и правда, были подробные планы. Польский разведчик вытащил из кармана блокнот.

– Хорошо. Фамилии подельников?

Бирк послушно начал диктовать. Кто, где его можно найти, какие преступления на счету, какие можно задействовать крючки. Холмс был доволен.

– Это ты здорово себя показал, - помог он пленнику подняться на ноги и кивнул Шильке. – Только ведь мы тебя расстреливаем совсем не по этому делу.

– А по какому?

– Ты убил Торбена Луке.

Бирк злобно фыркнул.

– Так ведь это был никто.

– Кто заказал тебе убить его?

– Вы что, думаете, он мне представился? Даже не могу описать, как выглядел. Мы всегда встречались в темном коридоре. Инструкции всегда давал мне в письменной форме.

Холмс вновь раскрыл свой блокнот, он скрупулезно записывал слова убийцы.

– Сколько он тебе заплатил?

– Не имеет значения. Я за подобную работу не берусь. Но эту выполнить должен был, потому что этот тип заказчик не простой. Слишком много он знал, слишком многое мог.

– Ибо?

– От него на километр несло, что он офицер крипо. Даже когда разговаривал, так исключительно шепотом, чтобы нельзя было распознать голос. А перед такими я предпочитаю не выпендриваться.

– Есть что-нибудь еще, что помогло бы его идентифицировать?

Бирк пожал плечами.

– Он наверняка вел дело одного такого торговца краденым. Слишком уж много он знал о делишках Барбеля Штехера и его веселой компашки.

Шильке с Холмсом обменялись взглядами.

– Ну ладно. – Шильке снял наручники с осужденного, который, находясь в состоянии шока, долгое время не мог поверить в то, что происходит. – Скажи нам еще, кем был тот Торбен Луке, которого ты убил. Специалистом по укрытию сокровищ?

– Он? – Бирк массировал запястья. – Он был часовщиком.

– Кем?

– Часовщиком.

Шильке и Холмс вновь обменялись взглядами, но в этот раз, наполненными изумлением.

– Ну ладно, бандюга. Кое в чем ты нам помог, но тебе следует отсюда смыться.

– Ага, значит, вы убьете меня не в соответствии с уставом, где-нибудь в подворотне, а тело бросите в Одер?

Холмс похлопал его по плечу.

– Вот погляди-ка на лицо Дитера, - сказал он. – Разве он похож на убийцу? Разве не видишь ли ты на нем добродушия, сильно окрашенного пацифизмом?

Шильке вынул из кармана два листка.

– Вот тебе приказ об отъезде, а тут гарантийный талон посадки на самолет. М отвезем тебя на ажродром, и ты полетишь в Берлин.

Бирк отсутствующим взглядом глядел на бланки с кучей печатей.

– А мои вещи? – неожиданно выпалил он.

– Твои вещи как раз собирает Хайни. И, похоже, именно он ими и займется. А ты их увидишь уже после войны.

Холмс кивнул Ватсону и отдал распоряжения отвезти все еще трясущегося Бирка на ажродром, где проследить, чтобы он сел в самолет. После этого он, вместе с Шильке, отошел в сторонку.

– Красивая операция, и реализация замечательная. Колья Кирхофф будет весьма доволен.

– Правильно. Что-то в его следствии тронулось.

– Конкретные вещи любого радуют. Ты сделал нечто такое, чего не добились другие службы. Титц обязан полюбить тебя еще сильнее.

Шильке вынул сигарету. Несколько секунд он крутил ее в пальцах, потом закурил, прикрывая огонь ладонью.

– Слушай… Ведь ты же не собираешься взрывать Главную Почту?

Холмс театрально возмутился.

– Ну ты чего?! Ну ты чего?! – А через пару секунд на его лице появилось выражение заядлого святоши. – А зачем вообще взрывать?

Русский броневик, переданный отряду Шильке, был захвачен, похоже, еще в тысяча девятьсот сорок первом году. Так что он проехал уже почти с полмира, был уже хорошенько побитым, неоднократно подлатанным, с дырами от снятого оснащения. Кто-то в крепеж под оригинальную пушку калибра сорок три миллиметра сунул финский тяжелый пулемет, а вместо разбитой передней плиты – просто-напросто приварил батарею отопления. Вместо оригинальной радиостанции имелась американская "walkie-talkie", дающая возможность поддерживать связь с их же французским грузовиком, на бортах которой все еще виднелись плохо стертые надписи о том, что фирма занимается перевозкой мяса в городе Нант. Могло бы показаться, что колонна спецотряда абвера выглядит несколько странно, но в Бреслау ничто уже не выглядело, как ранее. Так что, паркуясь на Граупенштрассе, неподалеку от Старой Биржи, они выглядели даже ого-го. Рядом, на откосе, принудительные работники убирали остатки разбомбленного выставочного здания.