— К границе чего? Области? — не поняла Фреда.

— Страны. И я вас провожу, — серьезно отозвалась Метте.

— Так. Все понятно, — выдохнула Фреда, — это Вагнер вас попросил? Я же сказала, что никуда не поеду! Не по-е-ду! Я возвращаюсь в Прагу. В Цитадель.

— Глупая вы голова! — нетерпеливо воскликнула рыжая, всплеснув руками. — Не думала я, что придется вот так еще встретиться с вами, и не думала, что вы и… Вагнер зайдете так далеко. И так скоро. Вам следовало притихнуть, как мышке, стать незаметной, а не в койку с ним прыгать.

Фреда опешила и уставилась на Метте потемневшими глазами.

— Ушам своим не верю. Ваше-то какое дело, куда и с кем я прыгаю? Откуда вы вообще узнали про… койку?! Какого черта происходит? Вы следите за нами, ревнуете, что ли? — Фреда с легким налетом гадливости смотрела на норвежку, еще минуту назад казавшуюся ей весьма приятной особой.

— Ревную? Это так примитивно, — поморщилась Метте. — Нет, я не ревную. Судьба милостива — уберегла от того, чтобы проникнуться к этому хитрожопому вампирюге каким-то там чувствами. У нас с ним долгое взаимовыгодное сотрудничество. Честное, без подстав. И каждая сторона свои условия выполняла исправно. Но я твердо помню, что не стоит переходить грань. А вот вы перешли. И очень зря. Вы думаете, будто я лезу не в свое дело, но я скорее уши себе отгрызу, чем промолчу о том, что должна сказать. Выслушайте меня, пожалуйста, а потом можете высказать свое фи, если будет такая необходимость или желание. Договорились?

— Допустим, — отозвалась Фреда, понимая, что уйти, не дослушав Метте, она не сможет, нопосле сказанного норвежкой что-то безвозвратно изменится. — Говорите, что хотели.

— Вы еще помните ту ночь в музее, когда ваша жизнь круто повернулась? — поинтересовалась рыжеволосая.

— Как забыть.

— Пробежимся кратко: полиция завела на вас дело, связав с подделкой документов в магистрате и пропажей бумаг, которые вы принесли в музей. На месте убийства того парня нашли ваш телефон. А телефон, вероятно, кто-то подбросил туда уже после того, как вампирские чистильщики уничтожили все следы.

Фреда слушала и чувствовала все сильнее разгорающееся желание бежать прочь, зажав уши.

«Не слушай!» — вопило ее сознание, и ему жалобно и скорбно подпевало сердце. Лишь душа притихла, затаилась, словно приготовилась принять удар, который вот-вот может быть нанесен.

— Вагнер вас и подставил, — мрачно проговорила Метте. — Если думали, что услышите не это, то прошу прощения. Телефон подложил он уже после того, как все убрали. Он убирал, между прочим. Они мастера все подчищать. Кровь в водицу превращают, растерзанные в клочья трупики ремонтируют искусно. Телефон ваш наверняка он же и нашел, а когда все ушли, подбросил его обратно.

— Откуда вы все это знаете? — выдохнула Фреда.

— Знаю, — мрачно заявила Метте. — У меня свои источники. Приходится обзаводиться поддержкой, если есть нужда вести дела с вампиром, да еще с таким, как Регент. Не говорила бы, если бы не знала наверняка, что он это сделал.

— Зачем? — только и смогла проговорить Фреда, с трудом разлепив губы.

— Да просто все! — воскликнула Метте. — Чтобы не дать вам вернуться в мир людей, изолировать от прежней жизни и использовать ваши таланты для этого их ненормального Ордена. Это их цель. Они так существуют. Нет в их мире простого и нет сложного. Нет плохого и нет хорошего. Как нет Добра и Зла. Есть интересное, выгодное и полезное. Они собиратели, добытчики. Все свое существование они пьют не только кровь, но и сидят на этаком подсосе от прочих интересностей, что можно поиметь от людей. Вагнер не с вами с первой так поступает. Вы многих обитателей Цитадели встречали за то время, что находитесь там?

— Никого не встречала, — бесцветным голосом откликнулась Фреда. Она пыталась сосредоточиться, подключить свои инстинкты, интуицию, чтобы хоть на мгновение, неясной вспышкой озарения ощутить — правду говорит Метте или нет. Но все ее инстинкты словно уснули..

— И неспроста. Вам и не давали соприкасаться ни с кем, обрабатывая потихоньку в одиночестве. От других адептов можно получить информацию, которая сбила бы с толку, породила сомнение, заставила посмотреть на ситуацию по-иному. А вас индивидуально уломали. Это звучит двусмысленно и грубо, но я знаю, о чем говорю. Так они поступают с особо ценными кандидатами в члены их драгоценного Ордена.

— Тогда зачем же Вагнер сам предложил мне уехать из Чехии? — вскинулась Фреда. — Он дал деньги и документы, чтобы я могла уехать и скрыться от этих тошнотных Аспикиенсов! От Ордена! Зачем ему это делать, если он меня собирался и собирается использовать?

— Гм… — нахмурилась Метте, — а вот такой нескромный вопрос — вы с ним кровью обменивались?

Фреда яростно тряхнула головой, и ее отливавшие жемчужным блеском волосы при свете полной луны казались покрытыми инеем.

— Впрочем, можете не отвечать, — поспешно добавила Метте. — Просто знайте: если обмен кровью состоялся, то никуда вы от него не денетесь до скончания века. Вампир-маг способен привязывать к себе человека, даже не обращая его, а только обменявшись с ним кровью. Такова их природа, такова сила их крови.

— Ну, а как же ритуал? — не глядя на Метте, проговорила Фреда. — Ведь, чтобы связь заработала как надо, нужен ритуал…

— Сам обмен кровью — это ритуал. Сама их кровь — это магия. Они с момента создания пропитаны ею. Сила крови всех, состоящих в Ордене такова, что не нужно никаких заклятий и прочей магической шелухи, чтобы создать пожизненную привязку. И, кстати, если обмен состоялся во время секса, то эта связь еще прочнее и полнее. Она уже основана на чем-то более интимном. На мощной индивидуальной энергетической составляющей, которая возникает только при сексуальном контакте. И чем старше вампир, тем сильней эффект, — мрачно ответствовала Метте.