Я внезапно успокоилась.

– Сильней - много сказано. У нас энергия используется по-разному, и копится по-разному, но официально - да, сильнее. Я уже пересекла порог Gorre, а это, как сами знаете, всего на ступень ниже Yielie.

Повисла напряженная тишина. Крон продолжал таращиться на меня все с тем же пораженно-удивленным лицом. Я начинала осознавать, что же я совершила - и мне хотелось закатить настоящую истерику. Довели, хотелось кричать мне. Довели маленькую слабенькую девочку, хотя она в жизни и мухи не обидела, довели и теперь обижаетесь. Нравится топтаться на её нервах и проверять её выдержку? Получите - распишитесь. Выдержка не выдержала, хоть стихи пиши.

Но я прекрасно осознавала, что это целиком и полностью моя и только моя вина. Именно я сорвалась и ушла в дебри недозволенного, мало того, что нарушив Кодекс (и хватит утешать себя тем, что Крон - гражданин другой страны и на него наш Кодекс не распространяется), так ещё и переступив через свои принципы в обнимку с Заветом Некромантии. Сколько меня сдерживало одновременно - ух!
– но я все равно не сдержалась. Выдержка не выдержала? Так тренируй свою выдержку.

Я увлеченно занялась самокопанием, беспощадно отвешивая себе виртуальные пощечины.

– Может, пойдем прогуляемся?
– неожиданно предложил Оле.

– А пошли, - подыграл ему Джулиан.
– Мне Лебенн понравился. И Шайю, судя по вчерашней выходке, тоже, а это ух какой показатель.

– Лебенн - чудесный, - мрачно согласилась я.

Крон открыл был рот... Закрыл, снова открыл...

И рассмеялся.

– Мне давно пора познать свою темную сторону, - радостно заявил он.
– А то я с ней живу уже двадцать лет как, а до сих пор её толком не знаю.

Ох уж мне эти арканиольцы.

Утренний Лебенн был прекрасен. Дул легкий ветер, улицы пропитались запахом винограда, белые простыни колыхались, солнце матово подсвечивало все вокруг мягким желтоватым светом. Лебенн - город-набекрень, вечер здесь свежий и абсолютно утренний, а вот утро такое, будто сейчас вот-вот закатится солнце.

– Я недавно читал, - нежно проронил Оле, - что "Liebenn" переводится как "Любовь".

Город-любовь. Liebenn, Лебенн, любовь моя...

– На самом деле Столица называется совсем не Lyi-gra nii, - потянуло меня на откровенность, - то есть Дом всех Ли, а Feankorre. Но мы не можем это перевести - какая-то очень древняя игра слов (в боку протестующе закололо, а в голове будто за нервы кто-то дернул). Предположительно, это означало что-то вроде Невставшего Солнца.

– Раньше существовала огромная Империя, где не заходит солнце, - экскурс в историю продолжался.
– Говорят, просуществовала шестьдесят лет и развалилась на куски, а сейчас на этих развалинах пытаются вырасти с десяток мелких государств. А правил ею, - Оле хитро покосился на безмятежного блондина, - Николай первый.

– Странное имя, - вскользь заметил Николас.

– Вполне нормальное, - возразил Джулиан.
– Так зовут моего отца.

– Николай? Он, наверное, откуда-то с севера?

– Почти. Чуть-чуть южнее. Он - та-дам!
– из Дома миллионов. Из семьи Игроков, сейчас сидит на троне.

– Кошмар, мы все - из королевских или императорских семей. Эли-и-ита, - противно протянула Вита, передернувшись.
– Подумать только, что о нас говорят... ну, там, - она понизила голоса до театрального шепота, вынудив нас склониться к ней, и почти прошептала последнюю фразу: - в народе.

– Ну да, самое лучшее - самым родовитым, один из лозунгов Красной Империи.

– Оле, а ты всегда так увлекался историей?

– Конечно, правитель должен быть образован как можно лучше, а история - прекрасный учитель.

– Знаешь, у нас в Империи есть она поговорка: мудрец учится на чужих ошибках, обычный человек - на своих, а дурак не учится вообще.

– И снова на те же грабли, - кивнул Оле, - у нас тоже есть эта поговорка, но слегка перефразированная. Кстати, "hole" - значит "знание" на арканорском.

– Ага, а на Ли - дыра.

– Сама такая, - обиделся рыжий.
– У самой-то имя невесть какое.

– Ты не сердись. Вот на эрантском это означает "плачущий", каждому свое. И если тебя назвали так в Арканоре, не имеет значения, что это значит в других странах. Вот, спорим, на красном твое имя вообще переводится как какая-нибудь там "кровь"?

– Ты говоришь так, будто с красного все переводится как "кровь", - фыркнула Вита.

– Ну, не все, - возразила ей я, чувствуя, как возврашается хорошее настроение.
– Есть же еще "жертва", "смерть" и "раскаленные щипцы для пыток".

– К счастью для вас, - до этого молчащий Крон жестом фокусника выудил из своих широких карманов толстую мелкую книжицу в кожаной обложке, - у меня есть с собой красный словарь. Сейчас и проверим.