Шрифт:
— Белла, так дела не делаются, — запротестовал Малфой, но Беллатриса ещё не закончила. Она патетически вметнула руки к небу:
— Как жаль, что наш Повелитель физически неспособен занять подобающее ему место!
— Ты о чём? — не понял Люциус. Нарцисса только хлопала глазами.
— А вы разве не заметили? — Миссис Лестрейндж опустила руки. — Он же ненормальный! Абсолютно сумасшедший!
Нарцисса поперхнулась столовым вином. Люциус уронил ложку. Дринки материализовалась рядом с ним и принялась вытирать его домашнюю мантию. Обвинение в ненормальности, прозвучавшее из уст шизофренической садистки с симптомами маньяка-убийцы, было столь необычным, что к нему надо было привыкнуть.
— Он не просто тронулся на почве этого Поттера, он конкретно поехал! — продолжила Беллатриса. — Вы видите, каким он стал? А каким он был? Пятнадцать лет назад? Люциус, ты должен помнить! Он был совсем другим! Он не казался ходячим скелетом, который не ломается только потому, что его шваброй подпёрли! Он нормально двигался, он нормально разговаривал, он… Ну… Мной интересовался! А сейчас всё, что его интересует, — это шипеть со своей змеёй и строить козни Поттеру!
— Но ты же знаешь, в чём тут дело, — Люциус промокнул губы и отложил салфетку в сторону. — Когда Петтигрю восстанавливал тело…
— Да, я всё это знаю, — отмахнулась Беллатриса. — Мне Питер уже рассказал, как он лоханулся. Это же надо было, — восстанавливать Повелителя с помощью заклинания, не выяснив сначала все подробности! По-хорошему, его надо было бы заавадить за это, но он ещё может пригодиться нашему Лорду.
— Тогда ты понимаешь, что сделать с этим ничего нельзя. Ты же умная девочка…
— Можно, — возразила Беллатриса, упрямо тряхнув своей антрацитовой шевелюрой. — И если бы ты дал себе отчёт подумать, ты бы и сам догадался. Мы можем сделать нашего Повелителя нормальным, полноценным, адекватным.
— Что? Как?!
— Очень просто, — Лестрейндж переплела свои пальцы и поместила на них подбородок. — Мы его убьём.
Тишину, повисшую над столом, можно было резать ножом.
— Наш Повелитель уже доказал, что он неподвластен смерти, — продолжила Беллатриса. — Я пока не знаю, как, но, очевидно, он сумел каким-то образом договориться с Безносой Госпожой. Поэтому мы его убьём ещё раз: если уж он договорился со Смертью однажды, нет никаких причин ожидать, что он не сделает это снова. А затем мы восстановим его тем же заклинанием, но уже без ошибок, поместив правильную плоть в котёл. С Петтигрю я договорюсь, объясню ему выбор, — или лишиться нужного кусочка плоти, быстро и безболезненно, или лишиться всей прилегающей плоти, медленно и без анестезии. Мы проведём ритуал ещё раз, и наш Повелитель восстановится в своём былом величии, но с нынешним могуществом. И мы наконец-то будем править миром!
Нарцисса отщипнула маленький кусочек хлеба от буханки, лежащей на столе, аккуратно обмакнула его в соус и пихнула своего мужа локтем:
— Дорогой, у тебя челюсть отвисла. Перед тем, как ты соизволишь ответить, подумай вот о чём: тебе не кажется, что отказывать нашей гостье в идее убить Тёмного Лорда — это не так уж гостепреимно?
Рон и Джинни замыслили недоброе…
Рон Уизли схватил сестру за рукав, целеустремлённо втянул за собой в пустующий класс и закрыл дверь.
— Рон, ты чего? Пусти! У меня сейчас…
— Наплевать, что у тебя сейчас, — жёстко пресёк поползновения Джинни освободиться младший старший брат. — Майкл Корнер подождёт. У нас проблема, знаешь ли.
— Какая на сей раз? — Джинни перестала вырываться, гадая, как давно Рон знает про Корнера.
— Гарри Поттер, — прошипел Рон.
Личико Джинни, которое можно было бы назвать миловидным, если бы оно таким было, исказилось в гримасе, удачно сочетающей безумную злобу и неукротимую ярость.
— Наша мама так замечательно всё распланировала, — продолжил Рон, шипя так, словно он говорил на парселтанге. — Мы дружим, все вчетвером. Растём вместе. Индивидуальность Гарри подавляется нашим с тобой влиянием. Потом я женюсь на Гермионе, а ты берёшь себе Поттера. Папа помогает нам с тобой устроиться в Министерство, отдел значения не имеет. Знания Гермионы помогают нам с тобой справляться с нашей работой, и мы растём в должностях. Гермиона оказывается единственной наследницей двух хорошо обеспеченных зубных врачей, когда они совершенно внезапно обнаруживаются мёртвыми у себя дома, и никому не приходит в голову проверить с помощью Приори Инкантатем палочку, которую я сломал на втором курсе. Я ведь её в самом деле сломал, а Джимми Кидделл [274] её потом в самом деле починил… Гарри и так уже является единственным наследником двух бывших сотрудников Министерства. И с этого момента наше с тобой будущее становится абсолютно безоблачным и обеспеченным.
274
Один из британских изготовителей волшебных палочек. Его вывеска мелькает в фильме «Гарри Поттер и Философский камень», в сцене, когда Поттер идёт по Косому переулку.
Джинни согласно закивала:
— Я уже придумала, куда мы бы поехали на медовый месяц!
— Я тоже, Джинни, я тоже. Но этот Гарри Поттер спутал нам все карты. Он отбивает у меня Гермиону, а у тебя — себя! Надо с этим что-то делать!
— Но что мы можем сделать?! — Девушка в отчаянии заломила руки. — Я же не могу просто предложить себя ему! Это неприлично! Мне мама что-то такое рассказывала, — кажется, что приличные девушки не предлагают себя то ли на первом свидании, то ли до первого свидания… И потом, это всё равно не сработало. Он только о своей Гермионе думает!