Альвик осмотрел стол. Набор образцов болотной жижи, инструменты, тетрадь для записей, живой материал в количестве трёх мышей и большое плоское блюдо из горного хрусталя. Рейнс открыл первую пробирку и вылил содержимое в центр блюда. Тягучая масса масляно покрыла поверхность, отсвечивала, как корабельная смола.

Рейнс поднял вторую пробирку, поводил из стороны в сторону, наблюдая, как меняется притяжение. Да, жижа, безусловно, реагировала теперь на грязь в тарелке. Он вылил все образцы в блюдо и отступил от стола. Ничего не происходило. Некромант взял деревянную лопатку и помешал грязь. Снова ничего. Альвик записал этапы эксперимента и потянулся за мышью. Подцепив белую жертву за тонкий хвостик, он поднял её над блюдом, зверь запищал и зашевелил маленькими лапками. Усы напряженно дёргались пушистыми щёточками. Альвик поднял бровь и скучающе опустил мышь в жижу.

Зверёк сразу перестал дёргаться, болотная грязь засветилась зелёным и пожрала подношение. Рейнс потянулся записать происходящее, но свечение стало интенсивнее, ярче, жижа запузырилась. В комнате тоже что-то стало происходить. Свет мигнул и погас. Артефакты, расставленные на полках вдоль стен, засветились тоже, приподнялись на местах, потом раздались хлопки и оглушительный звон, и всё стихло. Грязь в блюде разгорелась ровным зелёным светом и загудела. Некромант всем телом почувствовал магическую мощь, идущую оттуда.

Альвик поднял вторую мышь и за хвост опустил на блюдо. Яркая вспышка, тонкий писк, и мышь исчезла в портале.

Рейнс ахнул, не глядя схватил третью жертву, острые зубы цапнули за палец, прошив перчатку, некромант ругнулся, отбрасывая мышь в блюдо. Третья товарка также легко исчезла в зелёном свете, и на этом жижа погасла. Всё смолкло на миг, и включился свет.

Альвик подошёл к полкам. Все амулеты были разбиты и разряжены. Но эксперимент того стоил.

Лайренти-Виаль сидел на каменном троне и, подперев щёку ладонью, слушал, как капает вода со сводов его жилища. Сегодня ему почти нравилось это. Завтра опять будет ненавидеть. А послезавтра … Он ещё не придумал. Как, впрочем, не придумал, когда наступит завтра, а когда послезавтра. Нужно что-то менять хотя бы внутри себя, когда мир вокруг не меняется. Демон опустил веки и с наслаждением прислушался. Как-кап.

– Прошу тебя, не останавливайся, - с иронией сказал он бесконечному потоку. И услышал мерзкий истеричный писк.
– Мыши! Откуда здесь мыши?!

Глава 4.

Ради нашего общего блага.

Нет ничего пагубнее, чем влияние частных интересов на общественные дела. Жан-Жак Руссо.

Рядом послышался женский смех и звон бокалов. В центре белоснежного зала кружили нарядные пары. Голые плечи и страстные взгляды. Маскарад правил чувствами, рождал новые. Рука в руке, разворот, сияние камней… Царство флирта. Цветное блестящее конфетти сыпалось с потолка, запорашивало прихотливые причёски гостей и наряды, соревнуясь блеском с украшениями и хрусталём. Музыка медленным переливом, гипнотизируя, вплеталась в танец. Среди гостей предупредительно и элегантно лавировали официанты.

– Карел, по-моему, принимает сегодня больше поздравлений, чем ты сам, - заметил Селлестераль, забирая с подноса прислуги бокал с белым вином.

Эльмирриан обернулся.

Рушалин, действительно, стоял среди мелкой знати, с горделивым видом отвечая на вопросы. Маску он демонстративно не надел, наслаждаясь всеобщим вниманием. Джейлин от его общества ограждали, как могли, девушка весь вечер танцевала с кем-нибудь из отпрысков семьи Инниар, благо бал-маскарад позволял избежать упрёков в некоторой ‘монополии’ на невесту.

– Для Карела это шанс заручиться поддержкой, найти новых союзников. Многие через него захотят приблизиться ко мне, а значит, у Карела будет шанс выстоять против Вилькортина и спасти свою шкуру. Пусть радуется, пока может.

– Неужели никто, кроме нас, не чувствует этого лёгкого аромата цветущей липы, пропитавшего здесь всё насквозь?

Инниар покачал головой и поднёс к губам бокал.

– У меня слишком хорошее вино, Селлестераль, чтобы гости обращали внимание на такую мелочь, как фальшь происходящего.

– Усадьба Инниар всегда славилась хорошими приёмами, - Иллиабель, щеголявшая сегодня костюмом дриады с зелёными волосами и лиловыми глазами под маской с лиственными узорами, подошла к мужчинам и сложила перед собой руки.

– И фальшью, - согласился Наместник, галантно кивая супруге, будто не узнал её.

– Спорно. Я предпочитаю иметь дело только с проверенными фактами. Это надёжнее.

– Компроматы компроматами, но как называется то, что ты устроил помолвку?

– Полагаю, что моей неутолимой тягой к праздникам. И не забывай, помолвка не свадьба, её можно в любой момент расторгнуть. Потому, это даже не обман, а временная правда.

– Мир переменчив, и правда в нём переменчива, - иронично заключил Селлестераль, подпирая плечом колонну зала.
– От Карела есть уже какой-нибудь толк?

– Вполне. Он, конечно, выдаёт мне информацию частями и грезит, в основном, об убийстве Девисара, но я уже почти собрал доказательства его причастности к покушению на Шейлирриана тридцать лет назад.

– Он всё-таки руководил своим сыном?

– Естественно! Но и Айша там оказалась не случайно. Приятно, когда грязные слухи о противниках подкрепляются документами. Он не просто воспользовался ситуацией, он её создал.