– Не смей умирать. Я не приму этого.

Голос Крюка был излишне агрессивным, хриплым от страха и печали. Он продолжал прижимать руку к ране, пока Старки не схватил его руку.

– Оставьте меня, капитан. Позаботьтесь о Мэйн. Меня не первый раз ранят, и точно не последний.

Слабость в глазах Старки говорила об обратном. Он умирал. Свет Нетландии покидал его.

Старки толкнул Крюка в плечо.

– Идите. Уже трое умерли, пока вы тут сидите.

Крюк сжал зубы. Его глаза жгло от слез.

Старки медленно моргнул. Его глаза стали яснее, чем когда-либо, как только он перевел взгляд на Пэна, словно с них сходил туман. Затем он посмотрел Крюку прямо в глаза.

– Убейте мальчишку, Капитан Крюк.

Старки подался назад и прислонился к стене каюты, тяжело дыша. Его тело сжималось, а пальцы были красными от крови. Крюк поднялся на колени, его волосы спадали на его лицо, но он медленно поднял свою шпагу вверх. Его рука и крюк были покрыты кровью Старки. Его взгляд помрачнел, пока наружу не вырвалась ярость.

Он сделал глубокий вдох, а затем проревел:

– Пэн!

Его голос эхом раздался по всему кораблю. Пэн повернулся в его сторону и одарил его своей высокомерной улыбкой. Затем Питер ринулся вниз и перерезал горло Тэтчеру. Крюка одолел неистовый, глубокий и заставляющий дрожать гнев, и он направился в сторону ребенка. Волны злости отступали от Крюка, когда он приближался к Пэну, расчищая путь к мальчику.

Шалун смело шагнул навстречу капитану, вытягивая тонкое оружие. Обычно от этого в сердце Крюка что-то екало. Но не сегодня. Не сейчас. Крюк даже не взглянул на ребенка. Он одернул свою шпагу и ударил по кинжалу Шалуна. Он думал, что не навредил мальчику, но силы его удара хватило, чтобы тот упал на пол. Крюк продолжал без остановки пробираться к Пэну, и вздрогнул, когда Питер сразил еще одного мужчину.

– Двенадцать, - произнес Чуточка.

Крюк молчал. Брови скрывали выражение его лица, а в глазах читалась жестокая решимость. Он взмахнул шпагой и направил ее в Питера. Несмотря на вес, его рука была твердой. Капитан едва моргнул. Он просто вытянул оружие вперед, бросая вызов.

– Ты, - произнес он.

Питер скользнул вниз. Та ужасная ухмылка все еще украшала его лицо. Он повернулся к Потерянным мальчикам и сказал:

– Назад. Этот пират мой.

Они долго и пристально смотрели друг на друга. Каждый из них источал отвращение к другому.

– Гордый и наглый мальчишка, - сказал Крюк голосом, пронизанным ненавистью, - готовься к встрече со своей гибелью.

– Низкий и злой человек, защищайся!

Пэн напал первым. Но маленький клинок не совпадал с длинным лезвием шпаги Крюка. Он с легкостью парировал удар встречным ударом, переводя весь свой вес за шпагу, отбрасывая Пэна назад. Питер поднял бровь и подлетел обратно к Крюку.

Крюк чувствовал на себе взгляды Потерянных мальчиков и оставшихся в пиратов. Многие их них уже были мертвы либо умирали. Пэн вновь бросился на него, Крюк уклонился от удара, а затем они кружили вокруг друг друга. Возможно, в данный момент было лучше не думать о жертвах.

Капитан набросился на Питера, отвлекая его шпагой и ударяя крюком. Джеймс задел его щеку. Питер тяжело вздохнул и отошел назад, затем приложил руку к лицу. Когда он снова убрал ее, его пальцы были красными от крови. Питер нахмурился. Крюка накрыл мимолетный восторг, и он широко улыбнулся.

– О, так Пэн все-таки не столь несокрушим.

Питер стиснул зубы, выглядя словно ребенок, не получивший своего. Он бросился на Крюка, и полоснул его по шее, разрывая длинный, красный камзол. Его верх упал и обнажил горло. Крюк почувствовал, как от поступающего воздуха кольнуло шрам. На его щеках вспыхнул румянец.

Когда Питер увидел это, в его глазах что-то загорелось. Едва ли не осознание.

– Откуда это у тебя?

– Один злодей подарил много лет назад.

Питер улыбнулся.

– А я подарю еще один.

Он тут же исполнил свое обещание, вонзив нож Крюку между ребер, проливая его кровь. Крюк отпустил шпагу, и она с грохотом упала.

Крюк побледнел. Это случилось.

Питер подошел к нему, протягивая маленький клинок. К удивлению Крюка, он опустился на колени и поднял шпагу, а не замахнулся, чтобы нанести удар. Затем он протянул шпагу Крюку. В этот самый момент он хотел, чтобы Питер пронзил его. Он предпочел бы это стыду, одолевшему его.

Но он этого не сделал. Капитан вздрогнул, когда потянулся за своим оружием, а затем схватил его, и Питер тут же вернулся к бою.

После этого уже не было никаких перерывов, никакого тихого самокопания или остроумных шуток. Были лишь крюк, кинжал и шпага, которые ударялись друг о друга с чувством необузданной мести. Крюк снова и снова делал выпады, тщетно пытаясь попасть в мальчика. Питер с легкостью кружил надо ни в воздухе.

К великому огорчению Крюка, он понял, что устает. Он больше не ребенок. Он больше не мог бесконечно быть в движении и не страдать от этого. Крюк тяжело дышал и изо всех сил нападал на Пэна. Разве не думал он не так давно о битве с Черной Бородой? Но тут был Пэн, вынуждающий его совершать маневры, которые он так ненавидел. Дыхание Пэна было едва различимо в те моменты, когда он не смеялся. Мальчик без каких-либо усилий ударял снова и снова и нырял в воздухе над Крюком, пролетая то на спине, но на груди.