Питер дурачился.

Как только Крюк понял этого, силы его иссякли. Ребенок даже не пытался. И если это было так, то способа покончить с этим не было, по крайней мере, не у него. Возможно для кого-то из его команды. Старки был еще жив, и у Сми тоже был шанс. Он сомневался, что кто-то из мальчиков был действительно способен поднять руку на мужчину. Но для него это было бы последней радостью. Поэтому прямо посреди маленького сражений он встал прямо, поправил шляпу и посмотрел на Питера так величественно, так смело, что и сам Питер на мгновение остановился и уставился на него.

Джеймс сделал глубокий вдох и ухмыльнулся. На его лице была та усмешка, которая появляется у человека, понимающего, что это конец.

– Ты забудешь Джеймса, ребенка, которым я когда-то был, забудешь своих фей и Потерянных мальчиков. Забудешь все, что когда-либо знал. Но ты никогда, никогда не забудешь меня.

С этими словами в воздухе пролетел кусочек металла, и Питер врезался в Крюка. Джеймс упал за борт корабля. «Как невоспитанно», подумал он, упав в океан.

Холодная, как лед, вода, колола его со всех сторон, окутывая его грудь и шею. Он падал в воду, но задался вопросом, смог бы он добраться до берега. Но ответ на этот вопрос последовал в тот момент, когда он развернулся и увидел позади себя чертового крокодила. Крюк подумал, что было странно, что в этот раз тиканье не сопровождало это чудовище. Часы в его желудке, наконец, остановились. Какая ирония.

Крокодил ухмыльнулся, и Джеймс мрачно улыбнулся ему в ответ. Он начал плыть прочь, понимая, что это бесполезно, но все равно продолжал грести руками. Было бы недостойно бросить надежду, не так ли? Совсем перестать бороться?

В разгар заплыва, чтобы спасти свою жизнь, его отвлек какой-то звук. Сначала это было далекое-далекое, тихое эхо. Но по мере приближения крокодила, он становился громче. А затем он понял, что это. Это был колокольный звон и удары часов, стоящих в самом центре Лондона. Удары были глухими и громкими и отдавались звоном в ушах. И когда он взглянул на лиловое небо, то за облаками и лучами солнца, почти мог видеть его.

Биг-Бен. Он смотрел прямо на него. Доносился запах чего-то поджаренного, чего-то, что его мама тщетно пыталась сделать съедобным. Затем появился морской запах его отца, который теперь принадлежал и ему. Он улыбнулся, и его настиг неожиданное чувство покоя. Справа был Биббл. Небо выглядело странно.

Если бы кто-то увидел его, то подумал, как странно, что он улыбается от того, что крокодил хватает его за пятки. Но Джеймса не волновало, что подумали бы воображаемые люди. Поэтому он продолжал улыбаться. То была частичка Джеймса, который навсегда остался бы Потерянным мальчиком. И когда он падал в ледяной воде, тот кусочек рос, пока Потерянный мальчик не заполнил всю его пиратскую сущность. Пэн ликовал, а крокодил щелкнул пастью позади него.

* * *

Умирать, думал Потерянный мальчик вместо Капитана, будет до жути большим приключением.

[<-1]

Кенсингтонские сады – королевский парк в лондонском районе Кенсингтон, вокруг Кенсингтонского дворца. До 1728 года представлял собой часть Гайд-парка.

[<-2]

Панфлейта (или Флейта Пана) — многоствольная флейта, состоящая из нескольких пустотелых трубок различной длины.

[<-3]

Марс — площадка на топе составной мачты, прикрепленная к её салингу. Служит опорой для наблюдательных и технологических площадок.

[<-4]

Жеода — геологическое образование, замкнутая полость в осадочных или некоторых вулканических породах, частично или почти целиком заполненная кристаллическим минеральным веществом и агрегатами минералов.