Поль со мной на руках легко взбежал по лестнице, прошел по длинному коридору, и наконец внес в комнату.

Любопытство оказалось сильнее смущения, и я огляделась.

Уютно тут! Стены отделаны золотистой тканью, на полу пушистый оранжевый ковер и плотные шторы на окнах в тон, бледно-желтые кресла у жарко пылающего камина и того же оттенка покрывало на широкой постели...

На столике у кровати поднос с бутылкой вина, двумя бокалами и вазой с фруктами.

Я снова смутилась, сама не знаю отчего.

– Вы можете быть свободны, госпожа Дауте, - раздался негромкий голос Поля.

– Господин барон, баронесса, - почтительно откликнулась экономка, затем негромко хлопнула дверь.

Поль понес меня к постели... Я трусливо зажмурилась.

– Аля, - укоризненно проговорил он, опустив меня на кровать прямо поверх одеяла. – Посмотри на меня, пожалуйста.

Я нехотя распахнула глаза.

Он сидел рядом со мной. В полутьме спальни (шторы оказались уже задернуты) выражения его лица не разобрать, но было видно, как он напряжен.

– Д-да, - выдавила я.

– Неужели ты считаешь, что я стану тебя принуждать? – голос Поля звучал резко и, наверное, устало.

Я замотала головой.

Пусть сейчас на нем не было доспехов, все равно Поль оставался рыцарем до кончиков ногтей. Причем рыцарем в лучшем смысле слова, а не как некоторые.

– Тогда чего ты страшишься? – спросил он.

Поль ко мне даже не прикасался, но почему-то стало жарко.

– Все думают... говорят, что... – я запнулась и отвела взгляд.

Он вдруг рассмеялся, только как-то невесело.

– Аля, ты же юрист, - поддразнил он мягко. – Где же твое профессиональное умение формулировать мысли?

– О таком говорить нас не учат, - буркнула я, разглаживая ладонью складку на покрывале.

А Поль посерьезнел.

– Какое тебе дело, что скажут или подумают другие? – спросил он спокойно. – Я был бы последним подонком, если бы настаивал...

Он не договорил, но и так ясно.

– А ты бы... хотел? – выпалила я, боясь на него смотреть.

– Конечно, - откровенно сказал он, и я поперхнулась воздухом.

Поль усмехнулся и, протянув руку, взял с кресла плед.

Накрыл меня и пожелал мягко:

– Приятных снов.

Он погладил меня по щеке и отстранился.

А я неожиданно даже для самой себя поняла, что сильно пожалею, если сейчас его отпущу. И удержала за рукав.

– Поль, - а голос-то дрожит! – Останься.

Он замер, глядя на меня во все глаза.

– Ты же мой муж, - прошептала я, потупившись.

– Повтори, - хрипло попросил Поль.

И что-то в его голосе заставило меня вскинуть на него взгляд.

– Мой муж! – сказала я и договорила уже с трудом: – Останься со мной. Пожалуйста.

Поль наклонился ко мне близко-близко, почти касаясь горячими губами.

– Ты понимаешь, что делаешь? – спросил он.

И я сказала: «Да!»

***

Разбудило меня командирское:

– Подъем!

Я попыталась зарыться в подушку, но ее неумолимо отобрали.

И снова рык, от которого жалобно задребезжали стекла:

– Подъе-е-ем!

– Блади, - я заслонила лицо рукой. – Уйди, а? Совесть имей.

– Совесть? – сладким голоском переспросила подруга и с размаха плюхнулась на кровать. А потом как рявкнет: - Это у тебя совести нет! Ужин через час, а ты еще даже не умывалась!

– Поужинаю в комнате, - заходящее солнце заглядывало прямо в окно (какой садист отдернул шторы?), и я прикрылась второй рукой тоже. – Поль поймет.

– Поль, может, и поймет, - согласилась она. – А вот гости вряд ли. Сама подумай, какая свадьба без невесты?

От ее слов я мгновенно проснулась. Села на кровати и захлопала глазами, сообразив, что Блади красуется в нарядном платье, а ее волосы уложены в замысловатую прическу и украшены заколкой с бабочкой.

– Так гости будут только завтра! – выпалила я.

– Кхм, - Блади заинтересованно склонила голову к плечу. – Что, брачная ночь была с опережением графика?

Я проследила за ее взглядом, ойкнула и поспешно подтянула сползшее одеяло.