— Вещей? — спросил Шикарность, приподнимая пушистую голубую бровь.

— Эм… миленьких вещей? — поправила я, но он лишь усмехнулся, у меня появилось чувство, что просто он дразнит меня.

— Ну, я полагаю, это по крайней мере лучше чем «мусор», или «дерьмо, что собирает отец», — произнёс Шикарность, снова усмехнувшись и оглядывая коллекцию, в то время как его засветившийся рог привёл в движение колёса кресла-каталки. — Я всегда был очарован Д.М.Д. Такая необычная, незначительная, незаметная часть правительства Эквестрии. Большинство обитателей Пустоши даже и не знает, что оно когда-то существовало, а тем немногим, кому об этом известно, наплевать на то, чем занималось Д.М.Д… Оно, так же как и остальные Министерства — осколок прошлого, неважный для настоящего.

— Я в это не верю, — произнесла я. — На самом деле, с тех пор, как мне стало о нём известно, я всё больше убеждаюсь в том, что вещи которые делал Голденблад становятся всё более и более актуальными.

Я подняла копыто, и перевернув, уставилась на него:

— Секретные проекты Д.М.Д по-прежнему где-то рядом… всё ещё создают проблемы.

— Ох, ты знаешь о Проектах? — похоже, он был впечатлён. — Ну конечно же знаешь. О двух из них рассказала мне Зодиак. Секретность. Конспирация. Но кого волнует то, чем кучка мёртвых пони занималась два столетия назад? Гораздо лучше расправляться с рейдерами и накапливать горы бутылочных крышечек и боеприпасов.

Он вздохнул, покачал головой и продолжил:

— Большинство пони верят, что мой интерес, это всего лишь проявление старческого маразма. Обитателей пустоши заботит лишь то, что происходит здесь и сейчас, а не события давно минувших дней.

Мне пришлось признать, если бы не тайна того, что сделал Голденблад, то я, скорее всего, не протянула бы в Пустоши так долго. Сначала, стимулом была необходимость уберечь ЭП-1101 от Деуса. Потом, появилась загадка Проекта «Горизонты» и того, чего же на самом деле добивался Голденблад. А сейчас, я ведома странным, непреодолимым желанием, что побуждает меня найти ответ на этот вопрос, и остановить то, чем бы оно не являлось, что он привёл в движение. В противном случае, я бы, скорее всего, осталась с Потрошителями, или, возможно, стала бы охранницей в Мегамарте. И на меня бы не сыпались, как из рога изобилия, различные опасные для жизни ситуации.

— Меня волнует, — ответила я, рассматривая коллекцию. — Но вынуждена признать, я не понимаю, почему он совершил всё это. Министерства. Проекты. Необходимость их создания выглядит откровенной глупостью.

Он потер копытом седую щетину на подбородке.

— А ты когда-нибудь делала что-нибудь за спинами своих друзей?

— Ох… да постоянно, — пробормотала я, отведя взгляд, и зарделась.

— А знала ли ты, что поступаешь не правильно? — спросил он, и я насупилась, но кивнула. — Тогда почему ты делала это, не говоря им ни слова об этом?

Мои мысли вновь обратились к Скотч Тейп.

Несмотря на то, что она простила меня за то, что я приняла решение удалить часть её воспоминаний, это всё ещё не давало ей покоя. И я впервые задумалась, а существуют ли другие вещи, что она видела или слышала, и которые ей хотелось бы не помнить.

— Я делала это потому, что была уверена в том, что это должно быть сделано. А не говорила остальным потому… потому что знала о том, что правда огорчит их.

Король Шикарность кивнул.

— Не вижу особых отличий от Голденблада и Д.М.Д. Большинство вещей, что он сделал, были необходимы, как он верил, не только ради победы Эквестрии в этой войне, но и для укрепления авторитета Луны, опираясь на который, она могла бы править, подобно своей сестре. Голденблад поощрял секретность не для того, чтобы защитить себя от закона, но потому, что он не хотел огорчать Эквестрию своими вынужденными действиями.

— Ты полагаешь, он скрытничал не для того, чтобы помешать народу остановить его? — скептически ответила я вопросом на вопрос.

— Его бы остановили, ведь это было частью его плана. Ты сама слышала его слова на аудиозаписи. Все что он сделал, в конечном счете, должно было стать достоянием общественности, ведь так было запланировано с самого начала. Но я считаю, что он знал насколько шокирующей была бы для народа пони мысль, что какой-то пони был способен делать то, что делал он, — он, вздыхая, покачал головой. — Моя точка зрения такова: он запятнал свои копыта кровью для того, чтобы другим пони не пришлось делать это.

Я подумала об Псалм, и вздрогнула. Это имело ужасный здравый смысл.

— Всё равно, ни хуя не понимаю, — пробормотала я.

— Зло, это когда мы оправдываем свои неправильные поступки совершенные по отношению к другим. И в Эквестрии было полно этих мелких зол. Война. Политика. Бизнес. Национальная гордость. Расовая гордость. Жертвы. Так много оправданий для столь ужасных вещей сделанных пони по отношению друг к другу. Даже в наши дни, — сказал он с усмешкой. — Кажется, что нечестивцы всегда находят оправдания своим поступкам.

Я подумала о Легате с его пафосным монологом на тему судьбы, и о том, на сколько же много в нём было бреда.

— А что же Общество? Оно тоже поступает так же?

Он довольно таки долго хранил молчание, смотря мне прямо в глаза.

— Полагаю, это зависит от того, кому из членов Общества вы зададите этот вопрос, но если вам интересно моё личное мнение, то «да», Общество поступает именно так, — он вздохнул и покачал головой, а его взгляд стал более расчетливым. Я оглядела всю собранную в комнате атрибутику Д.М.Д. и вновь обратила свой взор к Королю Шикарность. — И так, полагаю прошло время задать главный вопрос, что занимает умы моих последователей: вы явились сюда в качестве безжалостных завоевателей, что стремятся освободить немытые народные массы, и насадить головы их излишне культурных угнетателей на пики перед тем, как передадут бразды правления Большому Папочке и Обществу Сумерек?