Глава пятая. Поцелуй пятый

По реке плывет топор

Из села Кукуево,

Ну и пусть себе плывет

Железяка ржавая.

На рыбалку не хожу,

С рыбой непонятно.

Но с три короба наврать

Все равно приятно.

Из репертуара народного дуэта "Поля и Глая".

Путь в халифат пролегал через небольшое равнинное королевство Тария, имевшее в глазах народного дуэта один очень серьезный недостаток - в нем не было даже самого завалящего принца. Девушки загодя очень внимательно провентилировали этот вопрос. Королевством управлял молодой монарх Румых, счастливый отец двух маленьких дочерей.

Путешественники надеялись пересечь Тарию за один день

Однако на въезде в королевство их ожидал сюрприз - наскоро сооруженный пропускной пункт, краска на воротах которого еще до конца не обсохла, и огромная очередь из проезжего люда, подвергающегося тщательному досмотру. Многие, очень многие не соответствовали таинственным требованиям суровых королевских гвардейцев и с руганью разворачивали оглобли в обратном направлении.

Народный дуэт, до этого момента пересекавший любые границы без малейших проблем, да попросту и не замечая их, был неприятно удивлен.

Огромный неопрятный мужик, управляющий возком с грязными тюками, пояснил Аглае, что "у этих ... цензура... какой-то ...цензура... государственный праздник и посты на дорогах снимут только послезавтра".

Ни о каком празднике в путеводителе написано не было, не слышал о нем и юный менестрель Мирик.

В очереди пришлось протомиться почти два часа. Солнце принялось нестерпимо печь голову, неведомо откуда налетели полчища мух, привлеченных скоплением аппетитно потеющих организмов. Проезжающие в обратном направлении повозки с пассажирами, не прошедшими фейс-контроль, поднимали клубы пыли.

Девушки, надевшие в дорогу практичные доферские костюмы, поснимали с себя плотные жилетки.

В платьях с длинными рукавами и просторных шароварах все равно было жарко.

Полина захотела пить, Мирик - есть, а Аглая - в кустики. Ничего из этого списка осуществить было невозможно, потому что во время сборов девицы умудрились затолкать припасы глубоко под сиденье, а ближайшие кусты были на другой стороне границы. Когда путешественникам стало уже все равно, в какую сторону двигаться, лишь бы убраться из этой толчеи, бричка наконец приблизилась к заставе.

Гвардейцы с сомнением покосились на лося, но все же допустили путешественников до осмотра. Полина облегченно выдохнула - как назло, во все остальные повозки были впряжены исключительно лошади, и ей начинало казаться, что их сейчас завернут исключительно из-за одного только диковатого вида ездового животного.

– Ну, лосяра страшная, фейс-контроль ты прошел, теперь надо, чтобы прошли его мы, - пробормотала девушка, любуясь на коротенький лосиный хвост.

Лось обернулся и с укоризной посмотрел ей в глаза. На мгновенье Полине показалось, что он понимает, что она сказала, и не очень этим доволен.

В следующую минуту внимание девушки отвлек поросенок, выбравшийся из дырявого мешка, лежащего на соседней, уже прошедшей досмотр, телеге. Мирик, тоже заметивший хрюкающего беглеца, закатил глаза, безмолвно вопрошая небеса: "За что мне все это?" Он нисколько не сомневался в том, что последует дальше.

Маленькая свинья, истерично взвизгнув, скатилась с возка и врезалась в лоб лося, аккурат в этот момент наклонившегося, чтобы ухватить с обочины клок травы. Получив легкую контузию, свин понесся дальше навстречу свободе. Громко топая пыльными сапожищами, за поросенком погнался хозяин.

Брошенная без присмотра телега перегородила проезд.

Лось оторопело тряхнул башкой, и его огромные рога качнулись в опасной близости от гвардейского офицера. Полина зажмурилась, уверенная, что вот теперь-то их точно с позором выгонят из очереди, а они ведь ни в чем не виноваты!

– Кто вы и какова цель вашего визита в Тарию?
– раздался у нее под ухом чуть охрипший голос. Полина приоткрыла один глаз. Рядом с двуколкой стоял офицер и требовательно глядел на юных путников.

– Мы актеры, следуем проездом в халифат, - степенно ответил с козел Мирик и протянул офицеру в качестве удостоверения личности императорский сертификат, честно завоеванный на состязаниях менестрелей.

– Хорошо, а девушки?
– спросил офицер, с тщанием изучив документ.

Мирик вспомнил, с какими усилиями девичьи вещи утрамбовывались под сиденье, и бог знает, в каком еще бауле спрятались их документы, и отчаянно произнес:

– А девушки у меня на подпевках!

– Что?!
– Полина аж задохнулась от возмущения. Аглая, которой все сильнее хотелось пообщаться с природой, пихнула ее в бок.

– Что-то голова закружилась, здесь так душно, - пошла на попятную актриса.
– Офицер, можно, мы уже поедем?