— Разойдитесь! — закричал Француз. — Отойдите дальше! Дальше! Тут должны быть следы!

— Фу ты, чёрт, — Василий Львович сокрушённо хлопнул себя по лбу. — Мы уже натоптали.

Кое-как сверив отпечатки своих сапог со следами, оставшимися в замёрзшей грязи, насчитали семь разных пар обуви, чьи подмётки не принадлежали никому из стоящих теперь в месте крушения. Один след появлялся на обочине в двух саженях от дороги, там же и обрывался, сменяясь длинной полосой, — вероятно, тащили тело. Другая такая же полоса шла от самой кареты.

Кучер упал с облучка, встал и был убит, Крепова вытащили уже мёртвого или оглушённого?

— Вот и началось, — Краснокутский топтался на месте, пряча руки в рукава шубы.

— Что?

— Потери. Первая жертва среди нас, а ведь мы ещё не начали, — он отвернулся и дальше говорил уже ни к кому не обращаясь. — Он всю жизнь спешил, как будто знал, что времени ему отведено немного, как будто чувствовал… Он породил великую идею, и как, верно, хотел увидеть её воплощение в жизнь… Где-то в полях он теперь похоронен, безымянный, никому не известный?

Что же необычного в этих следах?

Французу, обученному нюансам искусства вербовки и слежки, сейчас остро не хватало опыта полевой работы. Он умел читать следы, но здесь их было чересчур много.

— Что смотрите? Не разобрать уже ничего, ну, — Василий Львович придавил подошвой старый отпечаток. Его нога была раза в полтора больше, чем у неизвестного грабителя.

— Постойте-ка, — Пушкин чесал щёку, погружаясь в раздумья. — Постойте-ка… Нет, у вас стопа слишком большая. Михаил Фёдорович! Встаньте сюда, пожалуйста. А, нет, и у вас… Охотников!

— Чего вам?

— Оставьте, будьте так любезны, ваш отпечаток вот здесь, — Пушкин ткнул тростью в землю у разбойничьего следа.

— Снова логические изыскания… Вот, наслаждайтесь, — Охотников наступил. — Что вы хотите? Найти убийц по следам? Успокойтесь хоть сейчас, почтим память князя.

— Пройдитесь.

— Пушкин…

— Да что вам, пару шагов жалко сделать? — вмешался Орлов. — Может и удастся что узнать, Сверчок у нас незаурядно мыслит. Вспомните… Сами знаете, что.

Охотников драматически закатил глаза и прошёлся перед Пушкиным.

— Что ты задумал? — Денис выглядывал из-за плеча Волконского, склонившегося над следами.

— Пушкин, похоже, прав, — удивлённо сказал Волконский. — Здесь что-то не так, вот только что?

Ну же, думай, думай, — повторял про себя Француз. Отпечатки сапог Охотникова чёткие и глубокие. Каблук продавливает землю глубже всего — Охотников наступает на пятку. Потом слабо видна средняя часть ступни, и средней глубины след от носка, — вес переносится на другую ногу. А соседний след напротив — оттиснут посредине, а носок и пятка оставили только небольшие вмятинки. Ещё два чужих следа отличает та же странность.

— Василий Львович, — глаза Пушкина загорелись идеей. — Могу я вас попросить снять сапог и одолжить его Охотникову?

Василий Львович и Охотников дружно запротестовали, но Денис задумчиво поглядел на Пушкина и сказал:

— Давай, Василий. Только не мучай капитана, я сам примерю. У меня нога маленькая.

В сапоге Василия Львовича Денис мог бы поместиться весь.

— До чего же неудобно… — он захромал, смешно расставляя ноги. — Всё, довольно, — Денис вылез из чужого сапога и на одной ноге запрыгал к своему, брошенному посреди колеи.

— Всё сходится, — Александр сравнил отпечатки. — Видите? У троих сапоги были не по ноге. Если быть точным, на… — он сел на корточки и приложил ладонь к следу, — на два пальца больше нужного.

— И что? — Дубельт смотрел на Пушкина, как на докучливого ребёнка. — Обувка, несомненно, ворованная. Снята с чужих ног. Что ж тут удивительного.

Александр перехватил пристальный взгляд Дениса и кивнул тому:

— Скажи.

— Это резонно, — Денис притопнул несколько раз, чтобы лучше расположить ногу в сапоге. — Но я только что имел удовольствие примерить туфельку вот этого малыша, — он ткнул коротким пальцем в грудь Василия Львовича, нависающего над Денисом, как Циклоп над Одиссеем. — Следы сходны, можете подходить и смотреть.

— Короче говоря, — Пушкин с силой воткнул в вязкую землю трость, — в такой обуви…

— …Не побегаешь, — закончил Денис.

— Давайте подумаем об этом позже, — Краснокутский так и стоял, смотря далеко в поле, — разбойников вы не поймаете, князя не воскресите. Помолчим хотя бы.

Денис вздохнул.

— Простите, я знаю, он был вашим другом… Просто вспомнилось, как в двенадцатом году был один паренек в летучем отряде, так вот он догадался спутать французов, занявших какую-то деревню, название забыл.