– Это не я, это мой кок.

– Вот-вот. Лучше бы эти коки занимались своими котлетами. Знаете, сейчас в нашу галактическую науку лезут все кому не лень. Прямо нашествие галактических идиотов какое-то. Попомните мои слова - через несколько эонов все это доведет нас до окончательного Схлопывания. Схлопывание произойдет, а Выпячивания уже не будет. Просто потому, что выпячивать будет уже нечего. Вот тогда и получится точка, которую выдумали местные безобразники Точка всему, ха-ха. Кажется, я начинаю понимать их логику. Или это до сих пор действует меланж?

– Примите еще "Абсолюта".

– Да, верно. Сейчас.

– Но что же со всем этим делать?

– Как что?
– глаза костюма профессора слегка округлились.
– Бороться, конечно. Или вы хотите, чтобы наша Вселенная аннигилировала из-за глупой прихоти какого-то древнего Бал-Ована? Который все никак не может расстаться с местом Генерального Академика? Маятник ему захотелось остановить, видишь ли.

– Нет, я имел в виду конкретно это место, и что с ним делать? Делать дальше.

– На счет этого места не волнуйтесь, наблюдайте за ним и дальше. В конце концов, у вас неплохо получается это делать. Вон вы уже и Младшего Лаборанта получили. Так, глядишь, и до Доцента дослужитесь, а там и до кресла Генерального недалеко. А? Ха-ха!

Йо рассмеялся пьяным визгливым хохотом. Свездиго сразу понял, что даже несмотря на весь принятый "Абсолют" меланж безобразных шаманов до сих пор не оставил организм профессора. Или это груз тяжкой научной ответственности за продолжение колебаний Космического Маятника давил на него? Свездиго мысленно поздравил себя с почти полным непониманием всех этих проблем, которые никак его не волновали и не занимали его воображение ни раньше, ни теперь. Ну а если вдруг придется ими заняться, что же делать? Запасы меланжа у него еще оставались, нужно было просто расходовать их рационально, разумно.

– В общем, не переживайте за местное развитие, - сказал Йо отсмеявшись.
– Здесь я на вашей стороне. И потом - сразу после Схлопывания все ваши безобразники сделаются такими зайками, что любо-дорого будет на них посмотреть. Если доживут, конечно. А какими они будут умненькими и сообразительными, у-у. Одним словом, я их сейчас и одним своим щупальцем не трону.

– А Инквизитор Шо?
– осторожно спросил Свездиго.
– Его реакция на некоторые элементы моего камуфляжного реквизита настораживает и тревожит меня.

– Не волнуйтесь на этот счет, - махнул рукой Йо.
– Дело в том, что капрал-Инквизитор Шо очень религиозен, как и все Инквизиторы, впрочем, и поэтому подвержен периодическим вспышкам мерцающей морали. Это очень полезное свойство, позволяющее выживать в эволюционной гонке всем религиозным сущностям. Одним словом - на него тогда просто накатил очередной приступ мерцающей морали.

– И часто они на него накатывают?

– О да. Довольно часто. Да и как по-другому он смог бы стать частью нашей дорогой Инквизиции? И не просто стать, а дослужиться в ней до капрала. Кроме того, ему никогда не удалось бы соединить свою врожденную трупобоязнь с вынесением обвинительных приговоров другими способами. Считайте, что это у него служебное.

– А во что он верит?

– Шо Узи верит в Добрую Черную Дыру. Якобы она где-то существует и если до нее добраться, то тогда можно будет воспользоваться чудовищным притяжением, забраться вовнутрь и обрести в ее недрах полное и окончательное успокоение. И еще - бесконечную защиту от всех этих Схлопываний и Выпячиваний. Наивно, конечно, но все носители мерцающей морали таковы. Кстати, а как обстоят дела с мерцающей моралью у ваших безобразников?

– С этим у них полный порядок, - не задумываясь, ответил Свездиго.
– Она у них не просто мерцает, а буквально скачет и при этом переливается всеми красками как видимого, так и невидимого спектров.

– И это замечательно!
– воскликнул профессор Йо.
– Ведь все носители прямой и жесткой морали рано или поздно оказываются на чьих-нибудь торговых лотках, и лишь счастливые обладатели мерцающей могут с оптимизмом смотреть в глаза Космической Эволюции. Я уверен, что мерцающую мораль изобрела сама Эволюция, ведь она чудесно ложится на все паттерны нашей постоянно волнующейся, почти волновой Вселенной. Прямая и жесткая мораль хороша только для черных дыр, капитан, ха-ха.

– А ведь до всего они дошли своими умами, - заметил Свездиго.
– Все эволюционные преимущества мерцающей морали были усвоены ими почти инстинктивно.

– Это резко повышает их шансы на выживание в наших космических гонках, - кивнул головой костюм профессора.

– А вы верите в Добрую Черную Дыру?

– Ну что вы, я не настолько религиозен. К тому же я уверен, что все черные дыры нашего Универсума мегафригидны. Их чудовищное притяжение является лишь имитацией доброты, проявлением такой как бы звездной мерцающей морали. К тому же сразу после очередного Выпячивания все они становятся Белыми Коноидами и начинают излучать сверхмощные отталкивающие поля. Я говорил об этом Инквизитору Шо, но он не захотел меня слушать. Хотя как ученый все отлично понимает.