– Это была последняя... крайняя, - быстро поправился Свездиго.
– Но я обязательно достану вам еще, только позже.

– Жаль. Они отлично прочищают мозги. Вот - еще один отличный довод провести здесь отпуск.

– А что вам мешает так поступить?
– осторожно удивился Свездиго.
– Добро, как говорится, пожаловать на нашу Терру.

– Вы серьезно?
– встрепенулся Йо.

– Абсолютно.

– Но как мне здесь обустроится?
– как бы в нерешительности сказал Йо, искоса глянув на Свездиго через полуприкрытые веки камуфляжного костюма.
– Служебный мнемонический излучатель у меня отберут сразу после предоставления академки. Не придется ли мне сразу по прибытии жить здесь в каком-нибудь подводном гроте и своими щупальцами охотится на представителей местных недоразвитых видов в земных океанах, озерах и реках? Боюсь, что за время службы в Галревкоме я несколько подутратил врожденные охотничьи навыки своего вида, даже несмотря на постоянный шепот Лилового Караката.

– Профессор, - сказал Свездиго с озорной улыбкой, - вы нас недооцениваете. Да мы вас поселим в самом огромном дворце, на берегу самого теплого океана. Купим вам белую яхту, размером с авианосец и живите себе в свое удовольствие! Да с такими талантами, как у вас, вам и помощи никакой не понадобится, ну, разве только на первых порах. Со своей волшебной скрипочкой, вы здесь в самых шикарных бассейнах купаться будете. Вместе с целым полком самых преданных безобразных поклонниц. Какие озера, профессор? Какие реки? Оформляйте академический отпуск и ни о чем не беспокойтесь. Мы вас отлично обустроим. Я уверен, что здесь - у нас вы выработаете замечательные контртезисы и не позволите Такикату остановить Маятник. Вы ведь понимаете, что Мембрана должна колебаться в любом случае, она должна вибрировать несмотря ни на какие теории, доводы, тезисы и хотелки даже самых заслуженных Академиков. Давайте скажем Такикату наше решительное "нет!", профессор. Скажем вместе. Меланжем я вас обеспечу.

– Да?
– с надеждой спросил Йо.
– Правда? Тогда я, пожалуй, здесь - у вас еще и женюсь. Внесу, так сказать, свой посильный вклад в совершенствование местного доминантного генотипа. Кто знает? Может, он им когда-нибудь пригодится.

Свездиго чуть не поперхнулся консервированным ананасом. Он внимательно посмотрел на Йо и спросил:

– Хорошее дело, конечно, но как... то есть, я хотел сказать - каким образом? В смысле...

– Ха-ха-ха, - залился беззаботным меланжевым смехом профессор.
– На этот счет не беспокойтесь - нашими учеными уже давно разработаны специальные костюмы именно для таких вот случаев.

– Ну, если так, - смущенно сказал Свездиго, - тогда я вообще не вижу никаких проблем. Вот только...

– Что?

– Как бы нам поаккуратнее, так сказать, завершить вашу миссию, а затем составить правильный научный отчет для бюрократов из Галревкома?

– Вы все еще на счет тотальной зачистки беспокоитесь?
– деловито осведомился Йо.
– Боитесь, что ваших безобразников заменят дельфинами? После чего вы уже не сможете пользоваться своим фенотипом?

– Да, - так же деловито ответил Свездиго.
– Если честно ваш младший капрал-Инквизитор внушает мне некоторые опасения на этот счет.

– Это Подхвойный Искатель. Он уже не шепчет, а буквально кричит в вас.

– Возможно.

– Шо я беру на себя, а вы лучше позаботьтесь о своем писателе-коке. Вам крупно повезло, что его донос попал в мягкие щупальца цефалоподов, а не в железные челюсти балованов, капитан. В противном случае вас бы уже давно размазали по поверхности за все ваши художества. Ну нельзя же так безответственно относится к научным отчетам!

– Это просто, - сказал Свездиго.- Считайте, что он больше не умеет писать... и даже читать. Короче говоря, у нас на судне теперь новый кок.

– Ну что же, - Йо поставил на тележку две литровые бутылки "Абсолюта". Одну он протянул Свездиго, а у второй ловким ударом отбил горлышко.
– В таком случае я предлагаю выпить за абсолютное понимание между разумными видами.

– За понимание между Подхвойными Искателями, Лиловыми Каракатами и Трехзубчатыми Безобразами.

– И безобразницами.

– За это - отдельным тостом, профессор.

Будущие соседи по планете осушили бутылки и весело расхохотались. Свездиго уже совсем отошел от треволнений прошедшего дня. Он чувствовал себя почти счастливым, а в проходящей пирушке ему теперь чудилось даже нечто лихое, гусарское. За широкими окнами "Универсума" уже было совсем темно, но вставать из-за импровизированного стола ему не хотелось.

– А я ведь раньше думал о галактических ученых совсем плохо, - говорил Свездиго, раскуривая обычную папиросу.
– У нас, у нордиксов, знаете, учеными детей пугают. Мне бабушка часто говорила: "Свездиго - говорила она, склоняясь над моей колыбелькой - если ты будешь трусить в бою, если ты будешь плакать и плохо кушать, к тебе ночью придут ученые. Они укусят тебя за шейку и ты станешь точно таким же, как они - ужасным ученым, навечно, во веки веков". Если честно, даже сейчас, когда я вспоминаю эти слова бабушки, мне становится немного не по себе, хоть я и стал теперь Младшим Почетным Лаборантом. Моя милая бабушка, кстати, до сих пор жива и командует нашим тридцать шестым вспомогательным флотом в секторе "Нордикс - Надир". А вы, ученые, оказывается славные ребята.

– Ну, ради научной объективности, хочу заметить, что далеко не все ученые такие уж хорошие ребята, - заметил Йо, всматриваясь в запотевшие стеклянные стенки большого холодильника с замороженными морепродуктами.
– Вот, например, этот наш Такикат, да и капрал-Инквизитор Шо со своей мерцающей моралью.... О, Мать Наука, клянусь вашей замечательной бабушкой! Мы совсем позабыли о нашем бедном благочестивом Шо Узи! Интересно, как он там поживает за вашим камуфляжным лотком?

Капитан видел, что профессор дурачится и решил поддержать его пьяную игру.