– Ужас! Как стыдно!

– Удивительно, что я нашел тебя в такой глухомани. Таксист запутался, и если бы не один человек… мне, правда, пришлось помочь ему починить машину.

– А когда-то, в день нашего первого поцелуя, ты восхищался Техасом.

– Он и сейчас меня восхищает! В нем рождаются такие прекрасные девушки, как ты.

– А потом такие прекрасные мужчины, как ты, забирают их в Париж.

– Или в Нормандию… Кейт, ну почему ты повелась на эти глупости? Ты могла бы меня спросить, устроить скандал, наконец. Почему ты просто взяла и убежала?

– Ты приехал за мной, а остальное – не имеет значения. Я могла бы задать тебе кучу глупых вопросов, которые появились у меня благодаря Алисе, но не хочу.

– Кейт, что бы ни случилось…

– Подожди, Бернар. Но один вопрос все же очень важен для меня, и я его задам. Почему твоя мама говорила ей, что не желает тебе лучшей невесты, чем она?

– Как это почему?

– Да! Вот и я говорю: почему? Или ты будешь это отрицать?

– Кейт! Что, Алиса не сказала тебе?

– Что она должна была мне сказать еще?

– Кейт, это была лучшая шутка нашего детства. Алиса училась на три класса старше меня и присматривала за мной, как старшая сестра, потому что ее родители были нашими соседями. Она каждый день готовила мне обед, пока мамы не было дома, и встречала из школы. Вот мама и сказала однажды, что лучшей жены и не пожелает для меня. А когда мы начали с Алисой встречаться, мама уже больше не повторяла этого… Она никогда не одобряла моего выбора, хотя и не препятствовала.

– Почему? – спросила Кейт, хотя больше всего на свете ей сейчас хотелось перевести разговор на другую тему. Как она нелепо повелась на вранье этой женщины!

– Не знаю… Она называла Алису хищной кошкой. – Бернар обнял ее. – Наверное, мама ждала, когда я привезу такого львенка, как ты. Кейт…

– Что?

– Я хочу у тебя спросить очень важную вещь.

– Какую?

– Ты сказала моей маме слова, которые я мечтаю услышать от тебя уже год. И в которые я до сих пор не могу поверить.

– Да? Целый год?

– Повтори их, Кейт. – Он смотрел на нее, и через его глаза она словно увидела душу. В эту секунду Бернар был полностью открыт.

– Я люблю тебя, Бернар. И, видимо, давно.

– Кейт, ты здесь? – раздался голос отца.

Бернар нахмурился.

– Да!

– Представляешь, – отец выгружал пакеты из машины и выкрикивал слова из-за двери гаража, – сломался на дороге. И если бы не один малый, сидел бы там до вечера! А он оказался французом…

– Да что ты говоришь? – Они с Бернаром весело переглянулись.

– Иногда, Кейт, мне кажется, что я немного ошибался насчет этой нации. Среди французов тоже попадаются дельные мужики! – И с этими словами он вошел в гараж.

Бернар, который уже все понял и узнал его по голосу, улыбался ему навстречу.

– Кейт! Что он тут делает?

– Папа, это Бернар.

– Я знаю.

Она опешила:

– Откуда?

– Это и есть тот малый… Ты что, решил заодно охмурить мою дочь?

Бернар улыбнулся:

– Я сделал это уже давно.

Кейт вдруг расхохоталась.

– Ничего не понимаю. А что ты делаешь в моем гараже?

– Собираюсь на ней жениться.

Кейт охнула.

– Прямо здесь?

– Ну уж! В Париже, конечно! А вы откуда знаете французский?

– У меня в Париже родители.

– Кейт, это те самые бабушка и дедушка?

– Угу.

– В Париже, говоришь, жениться?

– Обсудим.

– Минуточку, – подала голос Кейт.

– Подожди, дочка. Объясни-ка мне, почему ты не пригласила Бернара в дом?

– Я… Папа, ты иди, мы сейчас догоним.

Отец вышел с каким-то странным выражением лица, как будто сейчас безудержно рассмеется, бормоча себе под нос:

– Хорошо, что продукты купил, будет чем угостить человека. Эх, не могла сказать, что приедут гости!

– Он у тебя веселый.

– Да уж.

– Кейт.

– Что? – Но она уже и так знала, что.

– Ты согласна?

Она смотрела на его лицо, которое было близко-близко, и ей снова захотелось плакать.

– Я прошу тебя стать моей женой. – Бернар обнимал ее, снова чуть приподняв подбородок и внимательно глядя в глаза.

– Я согласна, Бернар.

У него вырвался едва заметный вздох облегчения.

– Кейт, я скучал по тебе! Я знал, что все так будет. Честное слово! Знал с… того самого дня, когда первый раз увидел тебя на скамейке, а потом ты побежала обниматься со своим Жаном. – Он гладил ее по рыжей «гриве», как маленького ребенка.