– Опять? – спросил Пётр Иванович. – Аннет это не понравится.

– Когда она будет с нами, я приму от неё любое наказание. А пока… - дыхание снова перехватило.

Миронов надолго замолчал. Карим, возившийся у костра, громко вздыхал и бормотал что-то на своём языке, слова были непонятны, общий смысл – более чем ясен. Штольман снова закусил кулак. Бездействие было нестерпимо.

– Мне не нравится, - сказал вдруг Пётр Иванович. – В вашем плане полно слабых мест. Не говоря об общей концепции.

Общая концепция Штольмана вполне устраивала. Пусть только этот пока еще неизвестный господин проявит себя!..

– Вы не сможете не есть и не спать две недели, пока будете ехать до Калькутты. Вернее, мы все не сможем. Ведь нам предстоит сопровождать вас, причём так, чтобы убийца ничего не заметил.

Яков коротко выдохнул:

– А. Это как раз несложно. Я не поеду верхом всю дорогу. Направлюсь к ближайшей железнодорожной станции. Это даст убийце не более двух-трёх дней. Думаю, он проявит себя в первые же сутки.

– Хорошо. План принимается.

Удивлённый его тоном, Штольман поднял глаза. Миронов выглядел совершенно спокойным. Пропал куда-то фатоватый облик затонского бонвивана, вместо него вновь возник затонский д’Артаньян: умный, сосредоточенный, надёжный.

– Когда приступаем?

– Немедленно!

Нельзя давать отчаянью слишком много времени, это отнимает силы. Работа, только работа…

*

Полковника Робинсона, разумеется, во все детали не посвящали. Штольман вообще довольно долго раздумывал, насколько может доверять ему. Муж Нины Аркадьевны мог оказаться господином весьма особого свойства.

А могло быть и так, что это было бегство от обстоятельств. И тогда мистер Робинсон мог оказаться приличным человеком. Недалёким, но приличным.

Говорить о своих подозрениях Яков не стал. Фанаберии военных были ему слишком хорошо известны: «Да вы!.. Какое право вы имеете подозревать офицера?!» Британские военные в этом смысле от русских едва ли отличались. Проверять не хотелось.

Он всего лишь озвучил просьбу, чтобы его провожатым стал тот, кто будет выказывать к этому самое горячее желание. Могло статься так, что убийца действовал не в одиночку. Так оно и было, скорее всего. Но Штольману в его затее нужен был один. Остальных он достанет потом – через того, кто станет первым.

И вот перед ним стоял красавец-офицер. Чёрные волосы гладко зачёсаны наверх. Глаза голубые, только расставлены чересчур широко. Общее выражение лица слегка слащавое – губки бантиком. И на полголовы выше Якова. Если дойдёт до рукопашной, лёгким противником он не будет.

– Капитан Ральф Челси! – отрекомендовался офицер. – Прикомандирован сопровождать вас в Калькутту.

– Отлично, капитан, - проскрежетал Штольман. Голос слушался с трудом, убить этого капитана хотелось немедленно.

Имя Челси было ему знакомо. Друг Бэрбиджа, тот самый, что отправился на поиски и якобы нашёл тело. Задачка сошлась с ответом неожиданно легко. Хотя, положа руку на сердце, Яков ждал другого. Ошибся? Время покажет. Пока у него есть капитан Ральф Челси.

Якову удалось сравнительно легко уговорить полковника Робинсона отвести отряд в Агру, мотивируя тем, что злоумышленники могут спровоцировать столкновение. Полковник оказался человеком умным и хладнокровным, и к его доводам прислушался сразу.

В Агре не было железнодорожной станции. До ближайшей было два дня пути через джунгли. Это Штольмана вполне устраивало.

Первые пару часов капитан Челси пытался вести с ним светскую беседу, потом всё же отвязался. Яков делал вид, что погружён в свою беду, чтобы спутник не заметил его глубокое отвращение. Капитан просто из кожи вон лез, чтобы быть заботливым и милым.

Место для ночлега Челси тоже выбрал сам – в полуверсте от индийской деревни, убогие домишки которой были хорошо видны с опушки, где они расположились. В чаще неподалёку Штольман обнаружил обширное болото. Одно из двух: либо русским сыщиком отобедают крокодилы, либо крестьяне из этой деревни пополнят секту душителей. Поглядим!

Капитан Челси непременно желал угостить его сигарами и бренди. От сигар Штольман отказался сразу, он никогда в жизни не курил. Бренди долго согревал в кулаке и делая вид, что наслаждается ароматом. Выпить хотелось.

Значит, яд или снотворное. Яд вероятнее всего. Жаль, что тела убитых не исследовал доктор Милц. Он сумел бы определить, были ли сипаи мертвы, когда их душили, подрезали им сухожилия и вспарывали животы. Бэрбидж был жив и связан. Но никто не пришёл к нему на помощь. Никто из десяти солдат. Значит, не могли.