– Ох!

Она чуть не упала, разглядев сквозь мутную воду похожие на брёвна тела двухсаженных бестий, глядевших на них не мигая. Один к тому же раззявил пасть, демонстрируя коллекцию страшенных зубов.

– В этой стране, и впрямь, лучше никуда не соваться в одиночку, - пробормотал Штольман. – Такие милые создания, прямо из детской сказки. Как вы думаете, кто-нибудь про них сказку напишет?

– Ну, что за ерунду вы говорите, Яков Платонович? – улыбнулась Анна сквозь слёзы. – Сказки про крокодилов - придумаете тоже! Зубы мне заговариваете?

– Заговариваю, - вздохнул он, беря её под руку.

Крокодилы провожали их разочарованными взглядами.

*

И всё же, когда они под руку вышли из-под защиты деревьев и двинулись в сторону индийской стражи, прямо под нацеленные ружья, Анне было страшно до холодных мурашек. Но Штольман сохранял абсолютное спокойствие. Она вцепилась в мускулистую руку мужа и выдохнула, пытаясь расслабиться. Когда они подошли к охранникам князя вплотную, на лице у Анны уже поселилась вполне доброжелательная улыбка.

– Передайте радже Калидасу, что его хотят видеть русские детективы, которые обещают разобраться в убийстве и не допустить расправы над невинными людьми, - ровно сказал Яков Платонович. Уверенная манера полицейского не изменила ему, убеждая в том, что говорящий и впрямь олицетворяет собой закон и справедливость.

Кажется, стражу озадачило появление мужчины и женщины, без страха стоявших рука об руку в окружении вооружённых людей. Потом один из охранников, одетый более пёстро и вооружённый обильнее прочих, что-то сказал на хинди. Стражники подступили ближе и обыскали Штольмана, отобрав пистолет. Яков поднял руки, демонстрируя полное повиновение.

Анну трогать не стали. Потом обоим завязали глаза. Анна протянула руку, поймав крепкую ладонь мужа, и сжала её. Она не позволит их разлучить.

Вели их довольно долго. Невозможно было быстро идти с повязками на глазах. К тому же, скоро их провожатые свернули с торной дороги и погнали их по какой-то тропе, где под ноги то и дело попадались корни деревьев. Пряный запах джунглей делался всё сильнее, потом повеяло болотом. Анна вздрогнула, вспомнив крокодилов. Но, кажется, болото тоже осталось позади, а их всё вели куда-то.

Потом под ногами внезапно зашаркали тёсаные каменные плиты. Кажется, они пришли. Вот только Калидас не торопился принимать русских сыщиков. Их втолкнули в какое-то промозглое помещение, стукнула дверь, и наступила тишина.

Анна стянула с глаз повязку, что, впрочем, положения не изменило. Вокруг царила кромешная тьма. В тишине слышно было дыхание Якова, да где-то в отдалении словно капли шлёпали о камень.

Яков привлёк Анну к себе и почувствовал, что она дрожит. После жаркого индийского полудня в этом каменном склепе и впрямь было холодно. Муж стянул с плеч свой лёгкий пиджак и укутал её, прижимая к себе.

– Нас убьют? – спросила Анна, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Конечно, нет! – уверенно сказал Штольман. В голосе слышалась улыбка.

– Почему ты так уверен? – слегка ощетинилась Анна, понимая, что он пытается её успокоить. Получалось, что Яков всё же был прав, уговаривая её не идти – и это немного злило.

– Потому что… Дмитрий Яковлевич. И Вера Яковлевна. Ты же их видела? Значит, ничего с нами здесь не случится.

Яков вытянул левую руку, нащупывая стену, потянул жену за собой, садясь на каменный пол и устраивая её у себя на коленях.

– Ты ведь не веришь в тонкие материи, - вздохнула Анна.

– В тонкие материи не верю. Я в ВАС верю, Анна Викторовна!
– произнёс он с нажимом.

Анна виновато засопела, потом молча уткнулась в него, касаясь губами уха, целуя завитки волос на виске. Получается, что он прав. Всегда и во всём. А она – снова дура! Но он, как обычно, её в этом не упрекает.

– Расскажи мне о наших детях, - внезапно попросил Яков.

Это была неожиданная просьба, учитывая обстоятельства. Но падать духом Яков Платонович явно в мыслях не имел. Словно ничего особенного и не происходило. Он хотел послушать об их ещё не рождённых детях. Что такого?

– Кажется, в моём видении Мите было лет десять. А Верочке – лет семь, наверное.

– Какие они?

– Митя темноволосый, кудрявый, большеглазый. Кого-то он мне напоминает, Яков Платонович. Вот только худенький очень! – она внезапно встревожилась.
– Наверное, плохо ест. Надо обратить на это внимание!

Яков тихо рассмеялся. Она сообразила, как смешно звучит её тревога сейчас, и засмеялась тоже.

– Ничего, я в детстве тоже был таким, - успокоил её муж.

Анна провела ладонью по крепкому, надёжному плечу. Действительно, не беда. Сын тоже вырастет таким же сильным и красивым.